Вологодский литератор

«Природа не храм, а мастерская, и человек в ней работник», –  произносит один из героев романа Ивана Сергеевича Тургенева «Отцы и дети». В советской школе эту ставшую крылатой фразу заучивали наизусть. Страна была атеистическая, а потому «Природа не храм…» стало жизненным кредо не одного молодого поколения. Никто не задумывался тогда, да и сейчас не задумываются, почему автор дал молодому герою романа такую неблагозвучную фамилию – Базаров и, в конце концов, привёл его к гибели, несмотря на возбуждённые к нему симпатии. И никто не подозревал, что «воинствующий атеизм», и даже простое безверие, так быстро заводят человечество в тупик на пути бездушного, потребительского отношения к природе.

С течением жизни, когда с годами приходит мудрость, приходит и осознание того, что природа – как раз храм, а не мастерская. Постоянно разрушаемый людской жадностью, но храм по сути своей, каждой весной подновляемый и украшаемый Господом. В нём бы петь и петь песнь любви всему сущему, наподобие жаворонка, крылатым комочком застывшего в небе. И песнь сыновней любви, ведь природа вся пронизана материнством, а человек – всего-навсего дитя её, даже если занесён на Землю из космоса. Природа живая вся, нет живой и неживой природы. Она вся создана Творцом.

А душа человеческая – изначально безгрешна.

Сыну по долгу своему следует продлевать, а не сокращать жизнь своей матери, иначе он дитя жестокое, неразумное. У «базаровых» – всё на продажу: что сделал в «мастерской», то и продал; что хитроумно отнял у природы, то и продал. Всё таким образом «разбазаривается».

Нет, недаром Тургенев наделил своего деятельного героя такой однозначной фамилией. Сам он – певец русской природы, вошедший в литературу несравненными «Записками охотника».

И ружьё тургеневского охотника не стреляет от жадности, оно – необходимый инструмент защиты от случайного, стихийного, необузданного проявления сил животного мира, живущего собственной жизнью. Оно – инструмент разумного потребления, ружьё охотника, а не варвара.

Варварство – проявление необузданных сил. Казалось бы, научно-технический прогресс к варварству не имеет отношения, но природа уже не в силах восстанавливать то, что человек разными способами изымает из неё, ломает и портит в ней. Мало кто обратил внимание на мелькнувшее в прошлом году сообщение, что годовой восстанавливаемый ресурс планеты был израсходован уже к августу месяцу. А ведь это пострашнее всех войн вместе взятых. Вот о чём следовало бы знать и чему препятствовать своей деятельностью.

К чему ведёт процесс, гордо названный прогрессом развития человечества, становится всё виднее. Ведёт он к гибели природы, планеты, а с ней и человечества. И ни одному летательному аппарату, на известных видах энергии, не хватит энергии, чтобы донести человека до приемлемой среды обитания в другом месте. Нет такой среды рядом на протяжении многих сотен и даже тысяч световых лет; напоминаю, что световой год – это единица измерения расстояния, а не времени, равная 9460528447488 километров. Некуда человеку лететь за жизнью. И никто нас нигде не ждёт. Не улетать надо, а образумиться на собственной планете, в собственном доме.

Пришёл срок все силы человечества направить на сохранение родной планеты. Земля, являясь открытой системой (есть такой физический термин), получая энергию из космоса, может жить вечно, если её выстраданное дитя – человек – не подорвёт воспроизводящие силы своей матери, не обескровит её своей жадностью.

Когда нечем будет дышать, умрут все, как гибнет пчелиный рой – весь до последней пчелы – от неприемлемых условий выживания.

Сохранять природу по её природным законам, а не губить по законам «базара», где главное – деньги; жертвовать своими неразумными запросами ради Матери-природы – вот ставшая главной задача. Тогда и человечество будет жить вечно.

Недаром любимого человека сравнивают с Солнцем, а не с электрической лампочкой, с тем естественным источником света, что создан Творцом, а не искусственным, созданным человеком. Искусственных может быть много, и они, в конце концов, порождают зависть и тот самый «базар», где каждый хочет обскакать другого.

Сколько сейчас существует различных моделей автомобилей? Навскидку вряд ли кто все перечислит, а их становится всё больше и больше. Задумайтесь, сколько людей надо ограбить, какую часть природы загубить, чтобы приобрести себе самую дорогую машину.

Четыреста лошадиных сил под капотом провоцируют на гонки по улицам, на преступление, на смертельный адреналин потребительства.

Вот чему служат нынешние «мастерские».

Нет, природа – не мастерская, а храм, в котором легко и радостно было б молиться о продолжении жизни. При непрестанном стремлении в небо у человека в результате эволюции обязательно появились бы крылья – иной, не технический способ перемещения в пространстве. Можно предположить, что ждать обретения таких крыльев пришлось бы миллион лет, но это был бы миллион лет жизни – жизни в гармонии с природой.

Не те крылья создаём в своих «мастерских». С железными крыльями всё ближе тот час, когда человечество сорвётся в штопор, войдёт в смертельное пике. И нефть, и газ имеют свойство заканчиваться. А без топлива даже танки останавливаются. Не то и не там ищем.

В природе существует механизм саморегуляции, не нуждающийся во вмешательстве человека. Она залечит раны, но человечество свой шанс может упустить.

Философ Кант говорил, что он знает два чуда на свете: звёздное небо над головой и нравственный закон внутри нас.

Нравственный закон – это закон совести, закон жизни. Вечной жизни души, сравнимый с жизнью Вселенной. Он дан Творцом.