Вологодский литератор

Свои деньги

Мы помним лозунги перестроечных времён: «Разрешено всё, что не запрещено законом» или «Не принято считать деньги в чужом кармане».

Хотя в законе не записано, но каждый знает, что врать нехорошо. Жить надо по правде.

А насчёт денег? Представим такую картину.

Вы едете в троллейбусе, не подозревая ничего плохого.

Вдруг в карман к вам залезает вор, вытаскивает из него кошелёк и красиво кладёт его в свой карман.

Вы возмущены, отвешиваете вору хорошую плюху, требуете вернуть деньги, а он вам бросает эту самую фразу про деньги в чужом кармане. И к вашему изумлению, весь троллейбус стоит на его стороне! «Что это с ними? – с лёгкой оторопью думаете вы. – Никак все с ума посходили?» Сценка, конечно, выдумана, но она не так далека от действительности.

Не это ли произошло с нашей славной Советской страной в не такие уж давние годы?

Обманным путём у нас отняли общенародное богатство, поделили между собой, а теперь нам говорят про деньги в кармане.

Да, карман чужой, но деньги- то наши, кровные. Враги нашего народа и государства давно зарились на богатства России, не раз пытались ограбить её.  Ходили войнами. Вышло себе дороже.

Воспользовались, что у штурвала страны встал человек скудоумный, жадный на чужеземные похвалы, затеял перемены, да оплошал с ними. Его сменил другой, равный ему по уму, ничем, кроме любви к бутылке, не отмеченный.

Вот и устроили они с помощью лукавых советников (своими-то мозга- ми Бог обделил) «реформы», пустили страну на распыл. Была единая казна, а стали деньги Березовского, деньги Ходорковского, деньги Абрамовича и проч. и проч.

Вспомните, как некто Чубайс говорил, что у каждого советского человека будет по две «Волги».

А нет никаких денег Дерипаски и Миллера, Мордашова, Авена, Грефа и прочих хакамад. Знаете, впрочем, чем отличается харакири от хакамады? Харакири —  это когда делают одному человеку, а хакамада – это когда делают всей стране.

У человека есть свобода воли. Он может всё подгребать к себе, а может отгребать от себя.

Пожалуй, единственный человек, который отгребал от себя, был товарищ Сталин.

Судите сами. Он написал книгу «Вопросы ленинизма», которую издали 11 раз общим тиражом 14 МИЛЛИОНОВ экземпляров. За книгу полагался гонорар. Вот бы гульнул на радостях Ельцин, например, дорвавшись до государственной кормушки — купил бы себе пятиэтажный дом в Ницце!..

Тов. Сталин (а  у него вышло множество книг) не взял себе ни копейки! Из денежных средств, причитавшихся ему, он учредил фонд Сталинских премий. Сталинские премии – это личные деньги Сталина. А премии были большие, до 100 тысяч полновесных советских рублей, а не нынешних фантиков.

Тов. Сталин всё отгребал от себя. А пригребал к Советской державе, ради блага которой он жил. Он знал, что все деньги народные.

А вы говорите: деньги Абрамовича, деньги Мордашова и т.п.

После Сталина на сберкнижке осталось 200, – нет, не миллионов, рублей!

Богомерзкая книга

( о Я. Гашеке и не только)

То, что Советский Союз был самой читающей страной в мире – аксиома; истина, не требующая доказательств. Причина проста: в стране произошла культурная революция, достигнута поголовная грамотность. Основатель государства был человеком книжным, пишущим; человек, сменивший Ленина, подростком писал неплохие стихи, а, встав у руля государства, заботился о развитии литературы. Дорвавшийся до власти его преемник, намеревавшийся перегнать Америку, в любви к книге замечен не был. О Леониде Ильиче и Горбачёве вопрос оставим открытым. А Ельцина можно представить только с бутылкой в руке. С него, видимо, советские люди (дорогие россияне) и перестали читать. Приобщился, паньмашь, к демократическим ценностям.

А советские люди книгу любили, за книгами охотились, их доставали, их обменивали, была даже книжная лотерея. Хорошая книга была лучшим подарком на день рождения.

Существовал своеобразный джентльменский набор, который обязан был иметь в домашней библиотеке среднестатистический советский гражданин. Дюма, Пикуль, братья Стругацкие, Булгаков, Дрюон и др. И какая же библиотека могла обойтись без  полной искромётного юмора книги всемирно известного чешского смехача- юмориста всех времён и народов Ярослава Гашека «Приключения бравого солдата Швейка»? Кто не листал её, умирая со смеха, читая о похождениях человека, без тени смущения признававшегося, что он идиот.

Советский человек в плане религиозного христианского образования был девственно безграмотен. Понятия не имел о Русской Православной Церкви, не знал элементарных молитв: «отче Наш», «Богородице, Дево», «Спаси, Господи, люди Твоя». С детства ему было накрепко забито в голову, что попы – люди не прогрессивные, отсталые, тупые, не знающие научной картины окружающего мира и т.д, и т.п. А ведь в том, что советский человек оказался в положении папуаса, не знающего ни о Боге-Троице, ни о Пречистой Богородице, ни о сонме святых, помогавшим нашим предкам создавать русскую державу, отстоять её от врага, большая «заслуга» принадлежит и нашему смехолюбивому чеху.

Главным безбожником в СССР, ополчившимся на христианскую веру, был Миней Израилевич Губельман, долгое время благополучно укрывавшийся под псевдонимом Емельян Ярославский. Он выпускал журнал, так и называвшийся: «Безбожник».

Так вот, Я. Гашек вполне мог быть заместителем этого главного редактора по части глумления над верой христианской во всех её проявлениях. Для тех, кто подзабыл содержание романа, напомню, что после того как поручик Лукаш проиграл своего денщика в карты, тот оказался в услужении у фельдкурата (полкового священника) Каца.  Швейк при Каце исполнял обязанности алтарника – подавал кадило и т.п. Советский читатель с упоением читал о похождениях пройдохи денщика, от души хохотал над придурковатыми офицерами, которых Швейк обводил вокруг пальца.

Прошу прощения у читателя, что тексты Гашека даю в пересказе, потому что цитировать их, это повторять хулу на Господа, Божию Матерь, святых угодников, таинства и священнослужителей. Фельдкурат Кац совершает Литургию (в романе обедню) с жестокого похмелья (это его обычное состояние), вместо святой Чаши (потира) берёт спортивный кубок, вместо освящённого елея пользуется растительным маслом, а что он говорит при этом, не подлежит цитированию.

У Гашека все священники такие, об их благоговении нет и намёка. Фельдкурат Мартинец, появляющийся в конце романа, — это один к одному Кац, только описанный не так подробно и тщательно.

В романе  часто фигурируют грязные физиологические бытовые подробности, связанные с принятием пищи, её извержением в результате обжорства, отправлением естественных потребностей. Всё это смакуется, со- провождается площадной руганью, смехом. Пристяжные литературоведы назовут  этот смех раблезианским, а я называю тошнотворным.  И хотя Гашек в предисловии  к своей рвотной книге заявляет, что так говорит народ, что это есть в жизни, я возражу: да, в жизни существуют помойки, но изображать всю жизнь помойкой — это извращение. Гёте писал про авторов типа Гашека: «Желаю автору поправиться». Он же добавлял: «Разумеется, автор не столь уж неправ, находя мир отвратительным, однако этим своим отношением он никак не делает его лучше».

Более подлой, зловонной и гадостной книги я не читал, а мной прочитаны если не Гималаи, то Альпы книг.

В романе не сказано ни одного доброго слова о самой Чехии, всё подаётся в ёрническом, балаганном, издевательском духе. Ничто не свято – ни Родина, ни Церковь, только жратва, пьянка и блуд. Армия предстаёте перед нами как скопище тупиц и дегенератов.

Хорошие книги обладают удивительным свойством: они не стареют, тебя захватывает действие, ты следишь за героями, переживаешь вместе с ними. Это тебе известно, пережито уже давно; знаешь, что произойдёт, но хочется всё воскресить в душе и снова испытать то наслаждение и потрясение, что пережил когда-то. Но есть другой сорт книг. Возьмёшь книгу, которая была тебе интересна когда-то, читаешь и видишь, что ты уже повзрослел, получил жизненный, умственный, духовный  опыт, ты ушёл вперёд, а книга осталась где-то позади, она стала чужда тебе, она сейчас не более чем безделушка. Но безделушки бывают разные, безобидные и пагубные.

Так что решайте: стоит ли на «Швейка» терять время. Ещё А.В. Суворов сказал: «Всё дорого, а время дороже всего».

Я предвижу реакцию  читателей на эту заметку. Мне скажут: «Ну, чего ты на Гашека, на чехов напал, они нормальные ребята».

Что ж, давайте, поговорим о чехах. Давно пора.

Всё-таки у перестройки есть и положительные моменты. Уже упоминавшийся немецкий гений отмечал, что революционный переворот приносит столько же хорошего, сколько разрушает. При Советской власти, например, эта заметка была бы невозможна.

Чехословакия была братской социалистической страной, её полагалось только хвалить и любить. Правда, любовь была избирательной. Одно полагалось любить, о другом не знать, а если знаешь, помалкивать. Никаких критических высказываний не допускалось. Нельзя было говорить, что чехи оставили кровавый след в советской истории, что во время чехословацкого мятежа в гражданскую войну бравые солдаты Швейки убили не одну тысячу русских людей; продвигаясь на Дальний Восток, они по пути занимались самым настоящим грабежом. Не могло быть и речи, что чех Гайда выдал доверившегося ему Колчака на расправу большевикам.  А куда делся состав с русским золотом, увезённый чехами?  Об этом тоже тишина. Полагалось молчать и о том, что Чехословакия была оружейной мастерской гитлеровского вермахта, на которой изготавливалось  оружие, которым немцы убивали наших солдат. Да что говорить про заводы, чехи воевали на фронте, в советском плену их оказалось 70 тысяч человек. А сколько их было убито в бою…

В войне с СССР сражались 772 танка, которые Гитлер захватил после Мюнхенского соглашения.

Не было чешского движения Сопротивления. Швейки пили пиво и клепали винтовки и танки для Гитлера. Мне возразят: «А как быть с немецким наместником Гейдрихом, которого в 1942 году чехи убили?» Но убийцы Гейдриха были не совсем чехи, это были английские агенты чешского происхождения. Немцы  не пожелали в таких тонкостях разбираться, а взяли и расстреляли всех мужчин в деревне Лидице, а женщин и детей отправили в концлагерь. После этого наступила тишь да гладь. Вооружённой борьбы, как это было  в героической Югославии, Албании, Греции, а позднее в Польше, в Чехословакии не наблюдалось.

А когда Красная Армия-освободительница взяла немчуру за глотку, тогда и чехи надумали героями стать. Подняли восстание в Праге. Немцы им показали, что они шутить не любят, и стали Швейков лупить. Тогда –то чехи завопили: «Маршал Сталин, спаси!» Маршал пожалел их. Отдал приказ Армии  И.С.Конева «через реки, горы и долины, сквозь пургу, огонь и чёрный дым» рвануть на помощь Праге.

Чехи потом нам, конечно, отплатили. До сих пор они вспоминают не май 45-го, а лето 68-го, когда чехи, бывшие нахлебниками  СССР, оказались чем-то недовольны. А вспомните хоккейные матчи СССР – ЧССР. Я помню свою спортивную злость. Но тут было лютое злобное ликование, когда чехам (не без помощи ЦК?) посчастливилось одолеть нашу ледовую дружину. А что творится сейчас с памятником И.С. Коневу? Честное слово, подумается порой: зря торопится в 45-м Иван Степанович! Погодил бы, пусть бы показали Фрицы Швейкам, где на Влтаве раки зимуют.

Все социалистические страны были нахлебниками СССР. Почему вы думаете, поляки затеяли свару вокруг своих офицеров, которых немцы расстреляли в Катыни? Потому что Польша была должна Советскому Союзу 5.3 млрд рублей. Брать деньги легко, а отдавать — жаба душит. Эта истина стара как мир.  Когда началась пора «нового  мЫшления», и в Кремле уселся Мишка Меченый, тогда паны и пустились шантажировать старшего брата. Как бы то ни было, вопли о Катыни  приутихли, а долг исчез.

Я уважаю чешский народ, люблю его писателей Алоиса Ирасека, Яна Неруду, гениального Николая Теслу, но таких писателей, как пропойца (чему имеются доказательства) и сквернослов Я. Гашек, нам, православным славянам, задаром не нужно!

Как писал И.А. Крылов: «Избави, Боже,  нас от этаких друзей!»