Вологодский литератор

Владимир Владимирович, страшно поблескивая глазами, вопрошает россиян: «Вы что, хотите как в Париже?!»

И волна ужаса прокатывается по людским массам:

— Нет, нет! Только не как в Париже! Мы хотим, как в Нигере. В Нигере же все спокойно? Или как в Зимбабве…

Открываю первую попавшуюся статью, сравнивающую уровень жизни во Франции и в России, читаю и шепчу про себя: «Только не так, как во Франции!»

Цитирую: «Средний ежемесячный заработок француза составляет 1680 евро (131 544 рублей). В свою очередь среднестатистический россиянин зарабатывает 36 тысяч рублей. С учетом подоходного налога — 31 320. Труд француза оплачивается более, чем в 4 раза больше, в сравнении со средней оплатой работы гражданина России. Уровень жизни среднестатистического человека во Франции во многом зависит от медицинского обслуживания, которое отличается высоким качеством, и сравнение тут явно не в пользу нашего государства. Следует отметить, что французская система здравоохранения лидирует в мире. Каждый гражданин пятой республики получает бесплатную медицинскую страховку, которая покрывает минимум 75% любого лечения или оперативного вмешательства вне зависимости от его сложности. Более того, действует это и на покупку лекарств. Выглядит это следующим образом. Вначале гражданин Франции покупает лекарства за собственные деньги, а потом в течение трех дней ему возвращают 75% от затраченной суммы. Пенсионные выплаты в среднем – 1000 € (примерно 78 тысяч российских рублей). Учитывая, что пенсионные выплаты в России всего лишь 13 тысяч рублей, то сравнение точно не в пользу граждан нашего государства. Франция – социально ориентированное государство. Средняя сумма пособия по безработице – около 1200 €. Более того, социальное пособие будет выплачиваться даже в том случае, если человек нашел работу, но время занятости не превышает 20 часов в неделю. Нуждающиеся слои населения могут получить также льготное жилье, социальные тарифы на коммунальные услуги и пособия для воспитания детей. Пособие по безработице в нашем государстве – 4900 рублей, что не идет ни в какое сравнение с французскими выплатами. Французские фермеры регулярно получают дотации от государства, что также способствует стабилизации цен на продуктовом рынке».

Особо хочу обратить внимание, что французам выплачивают пособие по безработице даже тогда, когда они подрабатывают (не более 20 часов в неделю). Это особо интересно, если мы вспомним, как недавно в нашей великой России в Саратовской области безработную мать-одиночку обвинили в уголовном преступлении за то, что она не дождалась вакансии на бирже труда и неофициально устроилась мыть полы. У нас не просто антисоциальная система, у нас что-то странное в своем человеконенавистничестве…

И как вы думаете: как-нибудь связано буйство французских манифестантов с тем, что во Франции совсем иной уровень жизни, чем в России? Возможно ли проследить какую-нибудь взаимосвязь? Или представьте, что кому-то из «желтых жилетов» бы постарались объяснить, что его бунт бессмыслен, ведь существуют нормальные демократические процедуры. Надо не бунтовать, а просто голосовать за нужных кандидатов – и все. Все само собой наладится, ведь для этого и изобрели все эти прекрасные демократические механизмы. И я могу предположить, что «желтый жилет», если бы он захотел вступить в диалог, объяснил, что помимо демократических процедур должна быть и прямая демократия улиц, иначе буржуи разденут. Если не драться, то они разденут до трусов. Такова вот злая реальность.

Давно известно, что история ничему не учит. Особенно она не учит тогда, когда память стараются отбить или исказить. А нашему народу хорошенько отбивали память, и многое забылось. Например, какая была социальная реальность в 19 веке: «На фабрики и заводы в поисках лучшей жизни стекаются бывшие крестьяне, которые теперь становятся рабочими. Жизнь этих людей страшна — их заработок низок, рабочий день может составлять 12, а то и 14 часов. Никакого пенсионного и страхового обеспечения. Часто использовался женский и детский труд, причем он оплачивался ниже, чем мужской (на 50% и 75% соответственно). Рабочие и их семьи часто жили в бараках и были вынуждены покупать продукты в магазине при фабрике, где они могли быть дорогими и некачественными. Существовала и система штрафов на производстве».

Как появилась социальная система? Ее же никто не даровал, ее вырвали с боями. Кто-нибудь еще помнит – в честь чего отмечается праздник 1 мая, который в СССР назывался днем солидарности трудящихся?

Цитирую из Википедии: «1 мая 1886 года чикагские рабочие организовали массовую забастовку с требованием восьмичасового рабочего дня. Условия труда тогда были достаточно тяжелыми: низкая заработная плата, продолжительность рабочего дня в 12—15 часов, использование детского труда, отсутствие социальных гарантий. В забастовке участвовало 350 тысяч американских рабочих, в том числе в Нью-Йорке 10000, в Детройте 11000, центром сопротивления стал Чикаго, в котором в забастовке участвовало около 40 тысяч рабочих. После первомайской забастовки на одном из заводов Чикаго были уволены 1,5 тысячи рабочих. Возмущённые рабочие объявили ещё одну забастовку. Через два дня на завод прибыли штрейкбрехеры. Их встретили митингом у проходной, но полиция разогнала его, используя оружие. Четыре человека были убиты, десятки ранены.

Возмущённые актом полицейского насилия, местные анархисты напечатали и распространили листовки, призывающие на митинг на площади Хеймаркет-сквер, которая на тот момент была большим торговым центром. Вечером 4 мая на Хеймаркет-сквер на митинг против террора полиции собралась огромная толпа, в том числе женщины и дети. Около 10 часов пошёл проливной дождь, люди начали расходиться. Толпа была настолько спокойна, что подошедший посмотреть на митинг мэр Чикаго спокойно ушёл домой. Сразу после ухода мэра на площадь вступил отряд полиции, потребовавший очистить её. Выступавший в это время анархист Филден успел лишь сказать, что это мирный митинг, и тут человек из толпы, как предполагается, провокатор, бросил бомбу, которая унесла жизнь одного полицейского. Служители закона стали стрелять в толпу: несколько десятков человек было убито и ранено. От «дружественного огня» пострадало и много полицейских — полицейские при стрельбе в темноте попадали друг в друга. На следующий день власти разгромили рабочие клубы, арестовали и подвергли пыткам сотни «подозрительных», заставляя доносить друг на друга. В результате этой карательной операции под суд попали восемь анархистов: Август Спис, Альберт Парсонс, Адольф Фишер, Джордж Энгел, Луис Лингг, Михаэль Шваб, Самуэль Филден и Оскар Неебе. На самом деле никого из них, кроме Филдена, на митинге не было. Американская пресса набросилась на всех левых без разбора. 11 ноября 1887 четверых анархистов повесили, один (Лингг) покончил с собой в предыдущий день. На казнь их вывели в белых робах, они пели «Марсельезу», гимн международного рабочего движения. Членов семей приговорённых к казни, попытавшихся подойти посмотреть в последний раз на своих родственников, арестовала полиция. Перед казнью один из приговорённых к повешению, Август Спис, крикнул: «Придёт день, когда наше молчание окажется мощнее ваших криков!»»

Вот так, с мясом и кровью народ вырывал свои права у буржуев. Это не было подарком, благотворительностью.

У нас в России несколько поколений положили свои жизни, чтобы появился 8-часовой рабочий день, всеобщее бесплатное образование, всеобщая бесплатная медицина. Это было куплено ценой страданий, жизней. Но народившееся благополучное поколение времен застоя этого уже не понимало, оно воспринимало это как данность. Не надо борьбы, это само дается, а булки, как известно, растут на деревьях. В итоге это благополучное поколение, которое не ведало и не знало, что такое борьба, потеряло все, что можно – страну, социализм, кровь и страдания поколений своих предков. И кроме того, оно потеряло будущее своих детей, которые родились и растут в условиях звереющего феодализма. И вот время потекло вспять – обратно в славный 19 век. И это только для начала. А там уже и нравы Древнего Рима долго не заставят себя ждать. Уже пошел процесс ликвидации пенсионного обеспечения, и, конечно же, неизбежно последует ликвидация всеобщего образования и медицины. Туда теперь движется вектор истории. «Национальный совет Австрии 5 июля проголосовал за закон о гибкой организации рабочего времени. Максимальная продолжительность рабочего дня в стране увеличена до 12 часов, а рабочая неделя может стать 60-часовой». А как же прогресс? Как развитие технологий, позволяющих облегчить труд? «Работай, негр, солнце еще высоко!» — вот единственный принцип взаимоотношения рабочего и работодателя. И скоро депутаты, а также уважаемые сенаторы популярно объяснят, что работать 12 часов – крайне полезно для ума и здоровья, а длительный отдых ведет к преждевременной смерти…

Профессор Соловей сказал в интервью радиостанции «Эхо Москвы», что прежде чем людей в России окончательно превратят в нефть, их сделают перегноем. Но людей делают перегноем потому, что они готовы им становится. Всякая форма есть результат внешнего и внутреннего напряжения. Жесткий корпус батискафа позволяет выдерживать колоссальное давление водной массы. Границы государств образованы чередой конфликтов, они прочерчены рядом войн. И социальная система принимает ту форму, которую народ позволяет создать во взаимоотношениях со властью. Если люди уступают, то форма социальной системы неизбежно будет становиться все более анти-демократичной, анти-социальной, это логика процесса. Сила движется по пути наименьшего сопротивления, это физика. Народ, не оказывающий сопротивления, неизбежно становится перегноем. Вялая реакция на пенсионную реформу не просто ведет к утрате пенсий вообще, она дает добро на сокрушение остатков даже видимости социальной системы. Это же надо понимать. Если вы не сопротивляетесь сегодня, то завтра получаете нечто более ужасное, чем пенсионная реформа. И этот процесс не может остановиться, т. к. он не встречает на своем пути сопротивления. Наш паровоз вперед летит — в преисподней остановка.

Многие неправильно понимают природу бунта, они считают, что бунт идет от пуза. Что именно пустое брюхо становится источником революционных идей. На самом деле все принципиально не так. Вы когда-нибудь видели бомжей? Я недавно видел. Один стоял передо мной в очереди в кассе «Магнита», на полученные от подаяния деньги покупал какую-то жалкую шоколадку. Что меня поразило – его руки. На них осталась пара пальцев, это почти культи. Скорее всего — последствия обморожения. Я читал у С.Г. Кара-Мурзы, что в холодную зимнюю ночь в Москве однажды замерзли сотни бомжей. Они умирали, но не бунтовали. Они умирают от голода, от болезней, но у них не появляются даже зачатки революционных идей. Почему? Именно потому, что это сломанные люди, в которых осталась одна изможденная телесность, оболочка.

Бунтует не тело, бунтует дух. Всегда только дух. Бунт начинается тогда, когда просыпается человеческое достоинство. Не когда ребенок у матери голодает. Вы видели кадры из Африки с голодными, рахитичными детьми и их родителями? Они умирают молча. Бунт начинается тогда, когда мать говорит: «Мой ребенок не должен так жить!» И она свирепо начинает биться за это, не взирая на препятствия. Народ поднимается тогда, когда в нем просыпается это удивительное человеческое достоинство, когда он оскорбляется, когда он отказывается принимать ту унизительную участь, на которую его обрекают господа, оккупанты, власти.

Ситуация в Приморье страшна не тем, что там выбрали Кожемяко. Кого бы не выбрали – какая, в конце концов, разница! Там было другое: там оскорбительно надругались над избирателями, над людьми. Власть грязным сапогом с хохотом заехала людям в лицо. Вот что это было. А люди отползли, тихонько скуля в стороны. А что сделает власть в следующий раз?

Наш народ превращают в перегной потому, что утрачено достоинство, честь. Остался лишь человекоподобный кисель, годный для компоста…

Блогер blprizrak (Волгоград) 

(http://rospisatel.ru/novosti2018/129.html)