Ольга Фокина «…И ПРИ МНЕ МОЙ РОДНИК НЕ ЗАМЁРЗНЕТ…» Стихотворения
На дворе – трава, на траве – дрова.
Скороговорка
…И у Шуры были брёвна,
Но – без мужика –
Не смогла поднять Петровна
Своего домка.
За полвека поосел он
Аж на три венца,
Почернел, когда-то белый,
Поопал с лица.
По своей, считай, охоте –
(Сплав, лесоповал!) –
Шура билась на работе:
Лишь бы брёвен дал
Несговорчивый начальник!
…Таки допекла:
Сладко брёвна застучали!
Склала. Прибрала.
Окорила. Приукрыла:
Сохните пока.
С тем-другим поговорила, –
Нету дурака,
Кто бы взялся за работу!
Ладно. Погодим.
…Ан, в стране – перевороты:
Без рубля сидим.
Брёвнам что? – Лежали, ждали
Лучших дней-времён.
Мокли, сохли, замерзали
И теряли звон.
А когда до них коснулась
Плотника рука,
На ладонь ему плеснулась
Жёлтая труха.
– Лес на дело не годится.
– Что ты? Неужли?! –
…Надо заново трудиться,
А года ушли.
На дрова распилен домик.
Шура – умерла…
Ни о чём таком не помнит
На дворе трава.
* * *
…Собирала по грошику,
Помня время лихое,
Принуждала к хорошему,
Запрещала плохое.
Нагружала работою,
Охраняя от лени,
Окружала заботою
Всех с минуты рожденья…
Не отнимешь – строга была! –
Лишний раз не похвалит.
Но умело свой дом вела,
Мы ей в том помогали:
Дело братьев – пилить дрова
И раскалывать чурки;
Корм для кур, для скота трава –
Это дело девчурки.
А ещё – чистота в дому,
И порядок на грядках!
Всё – по силам и по уму…
Пусть одежда – в заплатках,
Но опрятна она, тепла,
Перед каждою баней
Мама строгий просмотр вела
Наших всех одеяний.
Баня – в каждый последний день
Уходящей недели!
И попробуй-ка не надень,
Что надеть повелели!
И мытья ритуал был строг:
Лишний ковшик не выльешь!
И мытьё начинай – не с ног,
С головы лишь!
И хватало котла воды
Чтобы вымыть ораву.
Вышли – нужными – из нужды.
Мама, браво!
* * *
He на лугах ковровых,
Как позже скот привык, –
В лесу паслись коровы
И вместе с ними – бык!
В лугах траву – косили,
В полях – растили хлеб,
Лишь дебри отводили
Коровам для потреб.
Что там они жевали?
Листву? Багульник? Мох?
Трава – была едва ли,
А гнусу – ах и ох!
…И мы – ребячьим стадом –
На тех же комарах
Паслись, бывало, рядом,
Одолевая страх
Под чуры-перечуры
Речёвки озорной, –
Не встретиться б с бычурой
Под ёлкою-сосной:
Пока ты ягод ищешь
Или уже берёшь,
Возникнет бычье лбище
Лоб в лоб… и обомрёшь:
Его рога тупые!
Его «бум-бум» гроза,
И, кровью налитые,
Безумные глаза!..
И тут уж не до пряток:
Меж хвоей и листвой –
Мельканье наших пяток, –
Беги, пока живой!
…Но голод гонит снова
Встречаться – до зимы…
Колхозные – коровы.
Колхозниковы – мы.
Всё ж в той большой артели
Нас обошла беда:
И комары – не съели!
И бык – не забодал!
* * *
Под берёзой
Нетверёзый
Распластался
Мужичок:
Распустили
Все колхозы –
Он остался
Ни при чём.
Член колхоза
Сорок лет он –
Никуда не убегал:
На колхоз
Зимой и летом
Конюшил, косил, пахал…
Конюх –
Не механизатор!
Выдаёт ему на пай
Тракторист-приватизатор
Кнут. Хомут. Телегу…
– Дай, –
Говорит мужик, – лошадку! –
А приват ему в ответ:
– Не проблема – я не жадный,
Но ведь их в натуре нет.
Знаешь сам, – что их – на мясо
Извели, на калбасу,
Так что, хошь-не хошь, – впрягайся,
Сани сами не везут… –
Под берёзой нетверёзый
Распластался мужичок.
Есть вопросы? – Нет вопросов!
Есть – верёвка! Есть – сучок…
* * *
А в деревне сейчас –
Непроглядная тьма
И с трудом побеждаемый холод…
И в слепой безнадёге,
Сутулясь, дома
Собираются двинуться в город:
Не нужны здесь уже
Никому и нигде
Сани-подсанки, бороны-плуги:
Пустота гаражей,
Без скота и людей
Бывших ферм измождённые дуги.
Одичали луга,
Зарастают поля,
Остаётся несобранной клюква.
Через месяц-другой
Заметелит пурга…
Вот тогда я пойду – и приду к вам.
Я тропу до крыльца
Пробреду-протопчу,
Громко брякну кольцом на воротах,
И берёсту в печи
Подожгу – засвечу,
И возьмусь за родную работу:
За водой к роднику –
Он ещё не замёрз! –
В час не ранний – прилунный, призвёздный.
Не обсохнет ведёрышко,
Полное звёзд,
И при мне мой родник не замёрзнет.
* * *
Ну, что вы,
Коровы,
Реветь принялись,
Как будто готовы
Сражаться за жизнь?
Вам не дано сена,
Соломы, воды,
Вы заперты в стенах,
Запоры тверды!
Презренно нарушен
Закон бытия, –
Вы ясель-кормушек
Грызёте края!
Ваш новый хозяин –
Холёный москвич
Всхотел, но не знает,
Как доллары стричь
С вымён ваших тощих,
С навозных боков…
Вам было бы проще
На сотни рогов
Поднять это чадо,
И кинуть в навоз!
И выбежать стадом –
Пускай на мороз,
Не вправо, не влево,
Лишь – прямо! – и вон –
Из душного хлева
В просторный загон,
И вон – из загона
На волю, в луга,
И – пусть незаконно! –
Прорваться к стогам
Июльского сена
Под шапкой снегов
…Но – каменны стены!
Но – немощен рёв…
* * *
В темноте да наощупь
Девки косы полощут
Припозднилися в бане
Греховодицы, – ой! –
На полке належались,
Жар-парком надышались,
Воду всю издержали –
Неохота домой.
У них талии осьи!
Они дома-то – гостьи, –
Только летом – приветом
Прилетают к родне,
Чтобы в баньке помыться,
Да, остыв, нарядиться,
Да смутить-озадачить
Деревенских парней.
Одноклассников бывших,
В свой черёд отслуживших,
Не решивших, куда же
Им главу приклонить? –
Потому как в деревне
Без зарплат и без премий,
Без коня и коровы
Новый дом не срубить.
Не срубить, не поставить
Лишь себя обесславить,
Ведь невесты, известно,
Бредят царским дворцом,
А какой он царевич,
Хоть «в огне – несгоревич»,
Хоть «в воде неутоныч» –
Парень с русским лицом!
…В темноте да наощупь
Девки косы полощут.
Парни бреют щетину,
Ваксят обуви чернь, –
Скоро в клубе сойдутся,
Попоют, посмеются,
Потанцуют, попляшут…
Просто так. Ни зачем.
* * *
Доноры были.
Теперь обескровлены:
Жилы опали.
Нет сил закричать.
Сеяли, жали,
Рожали и строили.
…Кабы до капли из нас не качать
Кровушку,
Нужную – городу, городу! –
Мы бы, возможно,
Ещё поднялись…
Молча уходим.
Молчания золото
Тут же сгребают,
Как плату за жизнь.
Сгинем:
Безмолвно.
Печально.
Беспамятно.
Наши дворища репьём зарастут.
Наши надгробья –
Песчано-некаменны –
Воды и годы
Бесследно сотрут.
* * *
Люблю рубашку Колину:
Ношу. Стираю. Глажу.
И поперёк, и вдоль она
Мила мне клеткой каждой.
Из штапеля, неброская –
Не для банкетных залов! –
«Немаркая и ноская»,
Как мама бы сказала.
В ней брат «в магазин» хаживал,
Пахал и сенокосил,
Дрова рубил и важивал
В жару и на морозе.
Она пережила его
Изробленное тело…
Не по его желанию
Он в гроб уложен в белом.
Её, осиротелую,
Я прибрала, жалея,
И на себя надела, и…
Всех кофт она милее:
Прохладная, просторная,
Не мнётся, не линяет,
В любой работе годная,
Воистину – родная!
* * *
На городской этаж восьмой
Их лифт вознёс, и дверь открылась…
– Поедем к бабушке, домой! –
Дитя двухлетнее взмолилось.
– Мы – дома! – папа убеждён,
Замки квартиры отмыкая,
Хоть сам не в городе рождён,
Но дочка этого не знает.
– Мы – дома! Сматываем шарф,
Снимаем куртку и сапожки!
У нас квартира хороша, –
Отец и мать, внушают крошке.
…Она застыла у дверей
И не спешит к горе игрушек,
Что у холодных батарей
Лежат и ждут великодушно.
– Хочу домой, – там Жулька есть
Она меня лизала в щёку;
Там есть большой ушастый Рекс,
Что громко лает на сороку;
Я там забыла мячик свой
На тёплой бабушкиной печке…
Хочу домой! Хочу домой, –
Ha наш песочек, к нашей речке! –
…Ну что ты будешь делать с ней?!
Ни чай не радует, ни книжки…
Всего каких-то тридцать дней
Была в деревне, а поди ж ты…
* * *
…И до глубинной деревеньки
Дошли раскол и передел:
У вас всю ночь считают деньги,
Мы – без гроша и не у дел.
Вы натянули шапки лисьи,
И шубы волчьи вам к лицу.
Мы – воспитали, вы – загрызли,
Мы – на погост, а вы – к венцу.
Такое звёзд расположение!
Таких «Указов» звездопад:
Вы – в господа, мы – в услуженье
Да на работу без зарплат.
На вашей улице – веселье:
Еда – горой! Вино – рекой!
Святые звёзды окосели,
Смущаясь вашею гульбой.
У вас всю ночь огонь не гаснет!
У нас – ни зги во всём ряду!
На нашей улице – не праздник,
…Но я на вашу – не пойду.
* * *
«Россия, Русь! Храни себя, храни!»
Н. Рубцов
Россия, Русь, храни себя, храни:
Твои сыны хранить тебя не могут!
У них свои дела не слава Богу,
Свои заботы… так что – извини.
Россия, Русь! Храни себя сама!
И, если впрямь безвыходно и туго,
Назло врагам, сплети себе кольчугу
И бейся за хоромы-терема.
Храни себя, храни, Россия, Русь!
Распахивая поле, помни свято:
Твои подзагулявшие ребята,
Авось, ещё опомнятся, – не трусь!
Авось, ещё с повинною придут
За все перед тобою прегрешенья
И – жизнь не в жизнь без твоего прощенья! –
Стыдясь и каясь, в ноги упадут…
Тебе в привычку – верить, ждать, любить,
Не помнить зла, прощать обиды близким,
Тебе не оскорбительно, не низко
Блаженной ли, святой ли – быть ли, слыть.
…А если, мать, ты сделалась больна?
А если конь-надёжа обезножел?
– Ну, что за блажь! Такого быть не может!
Ты не имеешь права! Не должна! –
Тебя поднимут, кнут употребя…
Но дело ли – сердиться на сыночка?!
При плуге, при кольчуге, в лапоточках, –
Стой, как стояла! И храни себя.
* * *
В Вологде снимается
Фильм про старину.
Наш народ старается,
Пляшет, – ну и ну!
Полушубки – в талию,
Складчаты низы.
Мужики – видали их?! –
Носят картузы.
Даром, что колхозники!
Валенки. Тулуп –
Волочится по снегу! –
Бороды – от губ,
Гли-ко, – аж до пояса!
И не парики:
Всё у нас по совести, –
Бабы, мужики…
С обручем берестяным
Лбища поперек
Через крик: – Не лезьте к нам! –
Млад-детина прёт.
Мол, в массовку прошен он,
Расхорош-удал, –
Не берут хорошего,
Ибо – опоздал…
Шали, щёки, лошади, –
Знаки старины, –
Расписные пошевни,
Жаркие блины.
Продавцы вразвалочку
Ходят там и тут, –
Петушков на палочке
Как бы продают.
Ожерелья бубликов –
(Хоть один бы съесть!) –
Самовар на стулике
Искипелся весь…
Вёдра, ступы, шкалики,
Бочки, топоры,
Барыни, сударики,
Саночки с горы.
Времени не жалко нам:
Смотрим, «сторона»,
Лия Ахеджакова
Тут же быть должна!
Может, где покажется
Нашинских промеж?
– Стоп!
– Мотор!! –
Забавится
Надо всем главреж…
Сумерки спускаются:
По домам, народ!
…Фильм-то? Называется,
Кажется, «Банкрот».