Вологодский литератор

*  *  *

В борьбе с урожаем забрезжил просвет,

на грядках осталась – капуста.

Как тощее пугало, старый поэт

следит за пушинкой искусства.

Она опускается птичьим пером,

напитанным синью небесной.

И кружатся листья, что станут костром

красы поминальной древесной.

И знает поэт, что перо и листы

стирают пространства границы.

Летящие лики земной красоты

покроют стихами страницы…

*  *  *

Зовут меня леса родные

в свою лесную глухомань.

Там прячутся места грибные

и есть невидимая грань

удачи, смешанной со страхом

не выйти из заветных мест.

Там тонны ягод стали прахом,

там много раз чуть не исчез.

Но каждый год без глухомани

и без удачи – нет житья.

И я спешил дойти до грани,

где бог лесной и с Богом я.

О, как душа бывала рада!

Иду на прозвучавший зов.

Но отчего уже не надо –

ни спелых ягод, ни грибов?..

*  *  *

Господи! Какая нынче осень!

Грустно и красиво. Жуть берёт.

Золото под ноги осень бросит,

намекая, золото пройдёт.

И останется… Останется, пожалуй,

ощущенье бренности всего.

Но живёт надежда пташкой малой,

что не исчезает ничего.

Что пробьётся в зелени шумящей

трель надежды пеньем соловья.

Я брожу по осени горящей,

и огнём не обжигаюсь я.

*  *  *

Закалённые рёбра видны,

это значит, что жизнь под контролем.

И по тропам грядущей войны

я пойду с ощущением воли.

Не заплывший комфорта жирком,

не привыкший цепляться за стены

я пойду с одиноким полком,

закалённым на войнах вселенной.

Нас всё меньше на вечном пути,

сердце звонкое горестно бьётся.

Сердце знает, что надо идти.

Полк редеет, но честь остаётся…