Вологодский литератор

Продолжаю восхищаться избранными местами «Вологодского собора -2020-й год». Читаю их и говорю на весь бел свет: «России жить, пока живут высокие поэты».

Максину Юрию

Мы тоже, как поэт,  идем по берегу ушедших дней.  Идем, как в рай, в неведомые  дни, где так и так нам быть и чувствовать себя  свидетелями собственной эпохи.

Да здравствует поэт, который нужен всем.

Наталии Сидоровой

Вот кто дает большое настроение  и власть над временем, в котором стать  величественных строк приоткрывает душу каждого, кто распахнул себя для тайны. А в тайне той  живая птица, летит тебе навстречу и летит. О, как  под сердцем плещет   кровь. Чья эта кровь?

Инге Чурбановой

Первобытная грусть. Как она велика и чиста. В ней – цветы, те, что собраны в русских лугах. В них еще и  роса, та, что падает на рассвете на эти лютики и ромашки. И еще красота, на которую, затаясь, засмотрелась та самая, как и ты.

Тане Бычковой

Бог не там, где ты  искала.    Он не там, где ходят люди. Он сегодня невидимка. И еще он возле счастья, повернувшегося к тропке. А на тропке та, которая  искала. И нашла.

Геннадию Сазонову

Что в груди кроме нежности? Стая радостных слов, прославляющих тех, кем гордится страна. Где-то около нас, а быть может и в нас достославная    Вологда. Так же как и благая  София, купола которой, как и вся наша Русь,  посылают поклон солнцу, россу и Селигеру.

Александру Коротаеву

Как трудно наполняется душа, когда она разорена. Но жизнь перед тобой так велика, что страшно в ней не жить. Еще страшней парить, как если бы ты снова маленький и веришь в счастье. А оно не спряталось, не утаилось, лишь прикорнуло под родное мамино крыло.

Как хорошо быть тем, кем был.

Александру Пошехонову

Родина, к которой  прилепляется душа, как печь к родной избе, где и уютно и тепло, и хочется о чем-то с кем-то помечтать, всегда нежна. Здесь, у себя на родине, ты тот, к кому  не только ближний друг, но и скиталец видит твою печь, куда  позволят с холоду  забраться на нее и подышать тем воздухом, которым дышишь ты.

                                                      Письмо

В руках у мамы скорбное письмо. Читает. Цвет ее лица становится, как у письма, таким же бледно-похоронным.

Так много утекло воды. Уже и мамы нет. Но мы запомнили ее красивое лицо, замучено-печальный взгляд, движение руки, зажегшей керосиновую лампу   и это прилетевшее с войны письмо. В нем – несколько коротких слов. И каждое, как пуля, попадает в ее сердце. Всё это выдержит она. Не потому, что сильная характером. А потому, что рядом мы, еще не выросшие дети, которым надо  жить и жить.

И вот мы выросли. Живем, ступая шаг за шагом, к близкой старости и вечной тишине, в которой ожидает нас  старушка-мать. В руке у матери всё то же похоронное письмо. Читает и никак не дочитает до конца.