Вологодский литератор

ГРЕТА

Богачи рассорили планету,

превращают в денежную пыль.

Глобалистам аутистка Грета

шлёт привет от юных простофиль.

Говорит, глобально потеплело,

изменился климат неспроста,

что пора оставить злое дело,

если в мире вянет красота.

Что прогресс нарушил те законы,

по которым создан Божий свет.

Впереди у нас не миллионы,

а десятки, может, сотня лет.

Грета – неподкупная девчонка,

автомату предпочла плакат.

Смерчем глобалистская воронка

мечется, не ведая преград.

На лице невысохшие слёзы,

словно крест плакат в руке у ней.

Если жизнь планеты под угрозой,

нет задачи выше и честней.

Не одни испорченные нравы

могут связь с Всевышним перегрызть.

Простофили оказались правы,

говоря, что деньги смоют жизнь.

Смоют города, леса и долы

смоют свет восторженных очей.

Детям не нужны такие школы,

где готовят слуг для богачей.

Вместо денег полюби планету,

не губи наивные мечты.

Как смешная аутистка Грета,

будь частичкой Божьей красоты.

Богачи подавятся деньгами,

много ль надо, чтобы просто жить?

Мотыльки порхают над цветами,

радость мотыльков нельзя купить.

ДИАЛОГ

Снова с туманом мозги перемешаны,

день исчезает за днём.

Вместо призывов рекламой увешанной

той ли дорогой идём?

Могут родное назвать несущественным,

дольше смиряться не смог.

На основании жизни общественной

Взял, сочинил диалог.

– Верной дорогой идёте, товарищи,

верным идёте путём!

Сквозь наводнения, взрывы, пожарища

вместе мы с вами идём.

Есть у нас яхты, богатства хранимые,

в ниццах и лондонах дом.

Всё это, наши родные-любимые,

добыто вашим трудом.

Знайте, товарищи, жизнь у нас общая,

общая – наша судьба.

Стерпится-слюбится. Новое поприще

ждёт вас – народа-раба.

Помните, милые, тропка короткая

вам от сумы до тюрьмы.

Будьте послушными, добрыми, кроткими.

Помните: вы – это мы.

– Помним. Дебильные шоу на телеке

не доконали умы.

Перемещайтесь из фордов на велики.

Помните? Вы – это мы.

Нам с вами скоро делить будет нечего,

всё поделили без нас.

Помните: пролитой кровью расцвечено

знамя трудящихся масс.

Не за кордоном народ, а на родине –

ею хранимы, живём.

Сколько по скользкой дороге ни водите,

верную – сами найдём!

Ветер полощет в руках созывающе

красное знамя труда.

Верной дорогой шагали, товарищи.

Знаем и помним куда.

*  *  *

С красивой обложкою книгу

на рынке на днях приобрёл.

А в книге увидел не фигу,

прочёл, что я финн и монгол.

Я в зеркало глянул с опаской,

пока не свихнулись мозги.

И нос не монгольский закваски,

и скулы не так широки.

И волосы – цвета соломы,

и синью сверкают глаза,

и я не в Монголии – дома.

От счастья сверкнула слеза.

Я вовсе не против монголов,

и финнам, надеюсь, не враг.

И с детства, точнее, со школы,

я всем, по-кавказски, – кунак.

По Библии – все от Адама,

а кто этот первый Адам?

Была в нём от Бога программа,

зачем стало столько программ?

Измаяли душу вопросы

про смешанный менталитет.

Как будто плеснул купоросом

ей автор сенсаций в ответ.

Гипнозом насыщены строки,

монгольно сощурился финн.

Не зря говорят на востоке:

в бутылке спокойнее джинн.

Страницами дух перемолот,

возникших вопросов не счесть.

Не знаю, кто предки монголов,

но знаю, что русские – есть!

*  *  *

Машины внукам купили деды –

ещё живые бойцы Победы.

Им платят деньги, чтоб не тужили,

о той державе, где трудно жили.

И что им делать? Куда им деньги?

Машины внукам купили деды.

А тут и правнук машинку возит,

гудит, как «газик», жужжит, как лобзик.

Машинки, «тачки», «точило», «мотик»…

И надо денег, и жизнь уходит.

Дед, как копилка, бабуля тоже,

всё помогают тем, кто моложе.

Перебирают награды деды –

всё, что осталось им… от Победы.

*  *  *

Любимые, давайте помолчим.

Вы далеко и жизнь, считай, прожили.

Вас мой приют не защитил от зим.

Но я любил, и вы меня любили.

И до сих пор бездомье – мой удел,

душа одна на жизненном пороге.

Любимые, я встретиться б хотел

на звёздами украшенной дороге.

Я вам скажу: «Прошу вас – к шалашу!»

Здесь будет рай, которого не знали.

И я о вас стихами расскажу.

Вы никогда их прежде не читали.