Вологодский литератор

У ПАМЯТНИКА

     Бывают минуты – свинца тяжелее,

     Когда застываю у каменных плит,

     Всем сердцем  скорбя, о погибших   жалея…

     И эти минуты душа сохранит!

     В груди неуёмней, сильнее всё жажда –

     Узнать, что сокрыли войны времена…

     Я слушаю памятник —  молча и жадно.

     Со мной говорит он.

                                 И – прочь тишина!

 

          1970

 

 

 

 

 

СЛУЧАЙ

Мы не знали войны,

Но она и до нас

                         долетала –

Склад тяжелых снарядов

Ребята у рощи нашли.

Смерть, как зверь,

                        до поры

Хоронясь  под корою

                          металла,

Обнажила клыки свои

                     из-под земли.

Обезвредил сапёр

         смертоносное

                     чёрное взгорье,

И пролёг в моем сердце

Дивизий

            израненный путь.

А под вечер

    сосед воевавший

                 протезной ногою

Проскрипел –

             до утра не уснуть!

 

     1969

             ПОКЛОН

 

Дядя Коля говорил мне:

     — Поклонись Ленинграду…

Попрощались мы.

К вагону иду.

А сосед заплакал,

          вспомнил блокаду…

Слёзы все не выплакал

        в сорок третьем году…

Чуть померкло, потемнело

                  синее лето…

… Вот и Питер за окошком.

           А в душе – торжество!

Жизнь весеннею Невою

                           закружила…

Про соседа

                        позабыл я…

Но письмо получил от него!

Память высветила сцену:

Ходили тикали,

Пил сосед одиноко,

Собирался на вокзал…

Я проснусь

Просветлённым и тихим,

Словно тайну между строк

Он мне подсказал…

Я куплю цветы в киоске,

Поеду в Лигово,

Пройду до обелиска,

И пойму,

Как этой встречи хочу –

Дядя Коля воевал здесь…

Поклонюсь низко, низко.

Помолчу!

 

   1971

 

 

 

 

 

 

 В МОЁМ  КРАЮ

 

Мой край в войну

Хлебнул крутого лиха –

Сгорело столько

Деревень и сёл,

Что и теперь

Невыразимо тихо

Там, где дымок из труб

На зорьке шёл…

 

А сколько их – бойцов,

В порыве смелом,

«Победа – наша!» —

С думою одной,

Легло под Ржевом

И легло под Белым –

В полях, в болотах

Стороны родной!

 

Об этом я

Навеки помнить буду!

Село у речки встречу –

Вот мечта!

Пусть топоры

Да застучат повсюду,

Пусть процветают

Отчие места!

 

Когда, бродя

Тропинкою в лесочке,

Наткнусь на ямы,

Где бои прошли –

Из сердца прорастают

Эти строчки,

Я слышу голос

Раненой земли!

 

1973

 

 

                    

 

У ОБЕЛИСКА В МОЛДИНЕ

 

По всей земле их горькие могилы…

А здесь у озера, в родном селе,

В тенистом парке,

                     под берёзой милой,

Солдаты спят в неведомом тепле,

Под вековым  гранитным одеялом…

И золотом горят их имена.

Не позабыла Русь, не растеряла

Сынов, что отняла у ней война!

 

 

Весенний день по Молдину гуляет,

Победы праздник нынче у ворот.

И к обелиску – он звездой сияет –

Из деревень идёт, идёт народ…

 

Замедлю шаг у старого порога,

Где баба Дуня дряхлая одна

С печалью долго смотрит на дорогу –

Но не вернёт ей милого война!

 

Шумят о прошлом тополя и липы,

И старческие вторят им уста:

«Вот если б мужики да встать могли бы,

Да на родные посмотреть места,

Пройти вдоль речки, надышаться маем,

Испить водицы родниковой той…»

 

И долго тишина висит немая

Над острою солдатскою звездой!

 

1978

 

 

 

 

 

 

 

 

 

РОДОСЛОВНАЯ

 

Родословную всю растрепали,

Чтоб корней мне в веках не найти…

Не жалели ни крови, ни стали,

Чтобы стал я безродным в пути.

 

Чтобы в дне, одичало встающем,

Где богач катит в синем авто,

Был я тихим, послушно бредущим,

Бездуховным по кличке «никто».

 

Но не вырвали с почвы родимой.

Мне без Родины – никуда!

Мне родня – наши вёсны и зимы,

Перелески, луга и стада…

 

В мужике, долго поле пахавшем,

В мужике, что изранен в бою,

И в истлевшем, но землю не сдавшим –

Родословную вижу мою!

   1991

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

             КОНЕЦ

 

Деревня названа «Конец»,

Конечно, не потехи ради…

Но заливается юнец

И смехом заглушает радио

На ремешке через плечо…

Крестясь, бранится бабка:

      — Чёрт…

К лесам лисой подкралась осень,

Её следы – на весь простор…

 Юнцу  — бабуся:

                  — Нонче —  восемь,

А до войны здесь было сто

Избушек  новеньких и тёплых…

А у меня – сноха и тёлка…

Ступая медленно и грузно,

В худые сени вновь вошла,

И боль, давнишняя и грустная,

Шипя, змеёй за ней вползла…

Деревня названа «Конец»,

Конечно, не потехи ради…

Не заливается юнец,

И в такт  ему замолкло радио

На ремешке через плечо…

Он долго думает…

                                  О чём?

 

Какой в нём дух в томленье  жажды?

Поймёт ли  этой жизни сны?

Назвали так её  однажды

В честь окончания Войны!

       1972

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

                  ОТЕЦ

 

На исходе войны пятый год.

И отец мой по шпалам бредёт…

Лик его изнуреньем налит:

Мастер рельсов почти инвалид —

Боль под рёбрами не унять,

И седые виски в тридцать пять…

За плечами войны жуткой тень:

Бесконечно грохочущий день

Между рельсов и шпал, костылей

Наступал всё упрямей и злей,

Поднимал, опускал, колотил…

Слава Богу, слегка отпустил!

И под Ржевом, и под Торжком

Рельсы рвали, или торчком

Поднимались они после бомб…

Немцы лезли сюда напролом.

И отец мой спешил на аврал –

Рельсы заново собирал,

Чтоб тянулись на Ржев поезда…

Это нам не понять никогда!

На исходе войны пятый год,

И отец мой по шпалам бредёт.

Он бредёт уже в небытиё –

Это чувствует сердце моё.

Он бредёт, выбиваясь из сил.

Жизнь мою —  он собой  оплатил!

 

           2016

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

           ВЕЛИКИЙ ГРЕХ

 

О чём вожди нам всё пророчат,

Мечтая осчастливить всех?

В Мясном Бору, на Новгородчине,

Лежит на них солдатский грех.

 

Из тьмы военной, из забвения

Солдаты павшие вопят…

Великий грех – непогребение…

Им день сегодняшний распят!

 

Тот грех нисходит Божьим гневом

И в наши мысли, и дела…

Лежат под Вязьмой и под Ржевом

Солдат останки – не тела,

Не кости даже – бирки-блики…

Но души-то вовсю вопят…

Непогребенье – грех великий.

И день грядущий им распят!

 

О чём вожди нам всё пророчат,

Забыв обычай старины?

Великий грех! И бой не кончен,

Коль не в земле солдат войны!

   1997

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

ГОРЬКАЯ  КАРТОШКА

       Рассказ крестьянки

 

Война. Зима. И голод с нею.

Метель стучала в сеновал.

Но холода  ещё страшнее

Фашист повсюду лютовал –

Днём и не выглянем в окошко.

Охота есть до тошноты…

Под вечер – в поле за картошкой,

Там были с осени бурты.

Мужик мой воевал на фронте.

С собою дочку я взяла.

Идём, смотрю – на горизонте

Фашист летит. Я обмерла!

Упали тут мы. Снег фонтаном

От пуль взлетал и лица сёк…

Наверно, думала, не встану.

Не встала дочка…

Вот и всё!

Похоронила за овином.

И коль весной туда пойду,

Так чую: дымка луговая

По травам вьётся, как змея…

Картошка сладкою бывает,

Но горькую едала я!

    2018

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

            ФРОНТОВИК

 

                      1

Сидит солдат в избе у печки.

На осень смотрит из окна.

В душе его,

            как в бурной речке,

Война плеснула вдруг

                             со дна…

 

Дымок махры –

              кольцом до матиц,

Слова укором налиты:

«Вот, мы  — в тепле!

       А там-то, братец,

Вой, гул…

          наделаешь в порты…

— Да немец прёт,

                       как одурманен,

В ушах звенит, в глазах рябит…

Да Сашка, друг-земеля, ранен,

Да командир к тому ж убит!

— На километр – стволов уж сотня,

А, может, три. Снаряд везу.

Всего не вспомню я сегодня…».

И кулаком смахнул слезу!

 

 

                       2

 

В глазах – всё небо голубое.

Не ради почестей, наград

Он шёл в строю от боя к бою

Из Грязовца простой солдат.

С ним – миллионы шли, иные

В родную землю полегли…

Валили пули их шальные,

Но всё они превозмогли.

 

 

 

 

 

                      3

 

Сидит солдат в избе.

                               И чудно

Исходит свет

                           с его седин…

В округе, прежде многолюдной,

Как мамонт, он теперь – один!

Не знаю, будет ли когда-то

Продолжена геройства нить…

Но память горькую солдата

Нам Бог велел

                 хранить, хранить!

      2015

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

СВЕЧА

По Александру МАРИНЕСКО

 

Так хочет Русь,

                    И я так хочу

Наперекор

                      молве богомерзкой –

В храме  Владимира

                         ставят свечу

За упокой души Маринеско…

Русское сердце

            в  скорби замрёт

И полетит благодарною птицей

В лютый январь,

                      в 45-й тот год,

Где его подвиг навечно случится.

Балтики плещет штиль голубой,

Немцы на палубе

                    «Густлоффа» пляшут…

Но Маринеско вышел на бой –

«За Ленинград»,  «За Родину нашу»!

Всплыла подлодка –  не ждали её.

Сердце стучит на пределе.

Твёрд капитан, команда: «В ружьё!»,

В «Густлофф» торпеды летели…

За – убиенных детей, матерей!

За – поругание Родины нашей!

Вот уж тогда из фашистов-зверей

Море варило кровавую кашу…

Где Александр храбрости взял?

В глуби морской не найти её – нету.

Чудится, он изначально сиял

Духом Ослябли, огнём Пересвета…

Так хочет Русь, и я так хочу,

Хоть удила вы и закусили,

Но трепещите – мы ставим свечу! –

Вы, кто ещё

                   ненавидит  Россию…

     

    2016

 

 

 

 

 

 

        ПОЛУСТАНОК

 

Я на насыпь взошёл,

                     где когда-то давно

Земляника цвела по  откосам…

И гудело натружено полотно,

Покоряясь тяжёлым колесам.

Где ночами составы

           для фронта неслись –

Так чугунка Россию спасала!

А в путейских казармах

                         лелеяли жизнь,

Наступая на смертное жало!

Чем лелеяли, как?

            Да молитвой святой

От беды и бесхлебья спасались…

Грохотали составы

                 за тонкой стеной,

Ребятишки живыми остались.

Сколько тайн, сколько слёз,

Сколько радостных дней

Мне судьба здесь дарила сердечно!

Я на насыпь взошёл,

            и с неё мне видней,

Что ушло навсегда,

           что осталось навечно!       

Отгремела война.

                  Одолели мы зло –

Путь оно никогда не вернётся!

Но останется пусть,

        как мы жили светло –

Вкусный хлеб и вода из колодца!

… Замолчала чугунка.

                     И станции все

Заросли камышом, чернолесьем

И пропали в холодной

                       осенней росе…

Но в душе моей всё же воскресли!

Долетали ко мне паровозов гудки,

И глазки семафоров мигали…

«Всё пропало давно, —

                      ветер нёс от реки, —

Потускнели родимые дали…»

Я не верю, что жертвы

                            пошли задарма.

Память разве сотрёшь рукавицей?

Где-то там далеко

                    в  городах кутерьма,

И «Сапсан», будто чудище,

                                          мчится…

«Будь неладен прогресс! –

                            я  сорвался на крик, —

Весь комфорт твой,

                          и  вся камарилья…».

Твой несется «Сапсан»

                              в бездуховный тупик,

Где сломает незримые крылья…

 

      2018

 

 

 

 

 

 

 

 

В ЗВЁЗДНОМ  ВИХРЕ

 

В звёздном вихре сгорающей пыли

Наших старших мелькнут имена –

Отлюбили, отпели, отбыли

Те, на ком и держалась страна.

И войну претерпели, и голод.

И реформы – удавку для нас.

Помни ты, кто беспечен и молод,

Кем оплачен твой век и твой час!

 

      2018

 (http://rospisatel.ru/sazonov-pobeda.html)