Вологодский литератор

*  *  *

              «История повторяется дважды –

                                       первый раз в виде трагедии, второй –

                                       в виде фарса».

                                                                              Гегель

Весь мир – не сцена, не театр,

и люди, в общем, не актёры.

Но кто-то в этом виноват,

что долго длятся разговоры.

Всех вовлекают в болтовню.

Большой галдёж угоден миру?

Жизнь превращается в фигню,

и всё идёт не по Шекспиру.

Да, зомбоящик – не Шекспир,

не Гёте и не Достоевский.

И не заметил дивный мир,

как воцарился – шут вселенский.

Шуту трагедия смешна,

тревожит зондом почву Марса.

Что впереди? Опять война?

Но бог войны не терпит фарса.

ГОЛОВЕШКИ

Под взвизги глобального лая

мы скоро в трубу улетим.

За что мы с тобой догораем,

зачем только небо коптим?

Мой друг, мы с тобой головешки,

часы нашей жизни пусты.

А вот незабвенный Малешкин*

двум «тиграм» устроит кранты.

Он видит врага на прицеле

и помнит: врага надо бить.

И в этом рискованном деле

не он станет небо коптить.

Он выйдет из боя героем,

героем пребудет средь нас.

А мы догораем с тобою

без боя. Прости нас, Донбасс!

*Младший лейтенант Малешкин, командир СУ-85 – герой повести Виктора Курочкина и одноимённого фильма «На войне как на войне».

МОЛЧАНИЕ ВОЛКОВ

Включаешь телек: Дональд Трамп

вершины мира принял позу,

в Верховной Раде шум и гам,

норманд форматский под угрозой.

И снова – Меркель и Макрон,

пардон, формат нормандский снова,

как гонят нефть за горизонт,

и только о тебе – ни слова.

О чём угодно говоря,

с тревогой не расскажет телек,

как ежечасно втихаря

твою страну подонки делят.

Тебе расскажут о «звезде».

«Звезда» – такая-растакая!

Они везде, а ты нигде,

тебя раз в год в эфир пускают.

Когда ты плачешь, что утоп,

сгорел твой домик без остатка,

жди компенсации на гроб

и доживай свой век в палатках.

Накрыли «цифрой» всю страну,

про газ в Европу слышишь снова,

про непонятную войну.

И снова о тебе  – ни слова…

ЛЮЛЬКА

Годы растаяли, годы прошли.

Люшеньки-люли, ой, люли-люли…

Годы слетели, как листья с дерев.

Люшеньки-люли – старинный напев.

Люшеньки-люли, ой, люли-люли,

тают в небесной дали журавли.

Небо, как люльку, качают крыла.

Люшеньки-люли, а жизнь-то прошла.

Грустно курлычут, а что не понять.

Грустно качающих птиц провожать

Люшеньки-люли, качают крыла.

Люшеньки-люли, а жизнь-то прошла.

Люшеньки-люли, ой, люли-люли!

Все ли растаяли, все ли прошли?

Все ли слетели, как листья с дерев?

Люшеньки-люли – кручинный напев.

Поздно седой головою качать.

Где-то за облаком ждёт меня мать.

Где-то за облаком ждёт и отец,

русские звёзды из русских сердец.

Землю качают шальные ветра,

видно, в полёт собираться пора.

Мы улетаем, как листья с дерев.

Люшеньки-люли – прощальный напев.

Люшеньки-люли, ой, люли-люли.

Вот и растаяли, вот и прошли.

Вот и слетели, как листья с дерев

Люшеньки-люли – наш русский напев.

Люшеньки-люли, ой люли-люли.

Звёздные люльки летят от Земли.

В небе растаяли, как журавли.

Люшеньки-люли… Ой люли-люли…