09.05.2019 
0 
450 
Через месяц, 9 июня 2019 года, исполнится 110 лет со дня рождения Героя Советского Союза Евгения Николаевича Преображенского, командира авиационной группы, совершившей первый в истории Великой Отечественной войны налёт на столицу фашистов — город Берлин — 8 августа 1941 года.
В том олигархическом угаре, в какой ныне погружена Россия, где человек стал уже ниже цифры, даже трудно себе представить, что был такой яркий и бесстрашный герой, — Евгений Преображенский, — и подобные ему личности. Теперь многие не поверят, что они родились на отчей земле, бегали по ней босиком, влюблялись, учились, творили, а когда наступил грозный час — отдали в бою жизнь за нас, извините, современных потребителей…
Они гордились Отчизной и тем, что в паспорте, в графе «национальность», значилось: русский.
Из современного нашего далека, где инородцы объявили ненужными вековые нравственные устои народа, и продолжают их топтать, где обществу навязали алчность, корысть, поборы, криминал, Евгений Николаевич и его боевые товарищи представляются пришельцами с другой планеты, какими-то сказочными персонажами, ныне уже невозможными в реальности. Потому что и сама реальность огромными усилиями правителей всех рангов превращена в ирреальность, в «страну вранья», интернет-существование, особенно для молодых.
Но всё это — не фантастика!
Эти «штучные люди» были, и я хочу о них рассказать.
I
… 19 июля 1941 года канцлер фашистской Германии Адольф Гитлер утвердил директиву «О дальнейшем ведении войны на Востоке», где одним из ключевых моментов были обозначены «воздушные налёты на Москву».
Фюрер и его верный холуй Геббельс, занимавший должность министра пропаганды, любили «обосновывать» собственные идеи и решения так, чтобы было понятно рядовым солдатам и немецкому народу.
В данном случае «налёты на Москву» верхушка 3-го рейха рассматривала в качестве возмездия «за налёты русской авиации на Бухарест и Хельсинки».
Об «идеологической подоплёке» директивы Гитлера можно говорить долго. Существует обширный архивный материал, раскрывающий предысторию бомбардировок авиацией Красной армии нескольких городов Румынии, в том числе и её столицы.
Обратим внимание на некоторые важные исторические обстоятельства.
С марта 1940 года экономика, армия и, так называемая элита Румынии были полностью втянуты в зону интересов Гитлера, а 12 октября того же года воинские соединения Германии вошли на территорию Румынии, фактически подчинив её себе. Кондукатор, то есть по-румынски вождь, Антонеску не противился фашистской агрессии, а с радостью её принял.
Фашистскому режиму нужны были от Румынии в первую очередь нефть и продовольствие. Гитлер настолько доверял новому союзнику, что даже посвятил его в подробности плана «Барбаросса», к участию в котором готовил Антонеску.
Поэтому не было случайности в том, что с первых минут нападения Германии на Советский Союз Румыния вела против нас боевые действия.
Уже на рассвете 22 июня 1941 года наркому военно-морского флота, адмиралу Николаю Герасимовичу Кузнецову (кстати, земляку Евгения Преображенского — оба вологжане) разведка докладывала, что обстрелы и бомбёжки нашей Дунайской флотилии, объектов Черноморского флота, Севастополя и окрестностей велись также и с территории Румынии.
Ответ на агрессию Румынии последовал практически сразу, к чести адмирала Н.Г. Кузнецова (1904-1974), одного из немногих высших военачальников Красной армии, которые не растерялись в самые первые дни войны.
В середине дня 22 июня Н.Г. Кузнецов отдал приказ: «Военному совету ЧФ нанести бомбовые удары по Констанце и Сулине с задачей уничтожения баз: нефтебаков, складов, мастерских, кораблей и железнодорожных депо».
Существовал запрет наркома обороны маршала С.К. Тимошенко на пересечение румынской границы. Тем не менее, в 18 часов 40 минут подполковник А.И.Мохарев поднял в воздух свой самолёт «СБ» и повёл на разведку в сторону Румынии. На заходе солнца поднялись в небо ещё несколько ударных самолетов двух авиаполков. А 23 июня 1941 года наша боевая авиация нанесла первый удар по военно-морской базе в Констанце, который для врага был внезапным. Затем уже началась хорошо продуманная большая операция по бомбардировке нефтепромыслов, военных объектов в Румынии, в том числе и в Бухаресте.
Откуда же взялось у Геббельса «возмездие»?
Напали первые, так получайте!
Доктор Йозеф, как всегда, крупно врал!
…На другой день после директивы по указаниям генерал-фельдмаршала Кессельринга, командующего 2-м воздушных флотом рейха, начали отбирать пилотов для налётов на Москву.
22 июля 1941 года, ровно через месяц после варварского нападения фашистов, был предпринят первый налёт на Москву: 220 самолётов в течение 5 часов бомбили столицу и её окрестности.
Москва, разумеется, имела эшелонированную противовоздушную оборону, включая наши самолёты-истребители.
В первую же ночь с 22 на 23 июля фашистская авиация потеряла 12 самолётов, а на следующую ночь — 15 самолётов.
Налёты авиации фашистов на Москву продолжались до лета 1944 года, и в общей сложности нанесли огромный ущерб народному хозяйству и жилому фонду столицы, погибло более двух тысяч человек, а раненых было в три раза больше.
II
На совещании в Ставке у Сталина 26 июля 1941 года нарком ВМФ адмирал Николай Герасимович Кузнецов предложил Верховному Главнокомандующему провести ответные бомбардировки Берлина силами Военно-морской авиации Балтийского флота.
Иосиф Виссарионович Сталин одобрил инициативу адмирала. А на другой день, 27 июля, Верховный подписал личный приказ о бомбовом ударе по Берлину.
Был выбран аэродром Кагул на острове Эзель, остров находился практически в тылу фашистов, имел полосу для взлёта и посадки истребителей. Правда, длины её — 1300 метров — всё же не хватало для взлёта тяжелых бомбардировщиков «ДБ-3Ф», но выбирать было не из чего.
В режиме строгой секретности стали готовить операцию для нанесения удара по Берлину, отобрали 15 лучших экипажей из числа 1-го минно-торпедного авиационного полка 8-й авиабригады ВВС Балтфлота.
Их обозначили «особой ударной группой», командиром назначили полковника Евгения Николаевича Преображенского, а флаг-штурманом — капитана Петра Ильича Хохлова.
Ныне мы не в состоянии даже представить, сколь сложная, тяжелая и ответственная работа началась на аэродроме Кагул. Целый морской караван из тральщиков и самоходных барж, сильно охраняемый, доставил сюда запасы бомб, авиационного топлива, стальные пластины для удлинения взлетной полосы, дорожно-строительную технику, ну и, конечно, всё необходимое для житейского обустройства членов ударной группы.
Сроки были фантастически сжатые, счёт шёл на часы.
Уже 3 августа, на шестой день после приказа Сталина, несколько экипажей тяжелых бомбардировщиков «ДБ-3» с запасом топлива и комплектом бомб полетели в сторону Берлина на разведку. Зафиксировав состояние погоды и атмосферы, наши самолёты пошли в атаку и сбросили несколько бомб на объекты Свинемюнде — главной военно-морской базы фашистов в южной части Балтийского моря.
Через четыре дня разведка повторилась, но уже непосредственно над самим Берлином. Экипажи установили, что оборона Берлина закольцована в радиусе 100 километров; много прожекторов, способных выявлять цели на расстоянии до 6 километров.
Разведывательные данные были очень кстати. Вечером 7 августа с аэродрома Кагул уже готовились подняться в небо 15 бомбардировщиков «ДБ-3» и взять курс на Берлин. Группу возглавлял командир авиационного полка Е.Н.Преображенский, в состав его экипажа входили радист Владимир Кротенко, стрелок Иван Рудаков и флагманский штурман Петр Хохлов. Звеньями командовали капитаны В.А.Гречишников и А.Я.Ефремов, за штурвалами — бывалые лётчики Михаил Плоткин и Афанасий Фокин.
Когда прозвучала команда «От винта!», и машина Преображенского первой медленно начала разбег, на старте стоял командующий Военно-воздушными силами ВМФ генерал-лейтенант С.Ф.Жаворонков. Он приложил руку к козырьку фуражки, отдавая честь балтийским лётчикам,
мысленно желая им удачи и возвращения.
Лётчиков подстерегали несколько трудностей. На высоте 7000 метров над морем температура за бортом достигала минус 40 градусов, обмерзали стёкла кабин, очки шлемофонов — ведь тогда не было такой теплоизоляции, как теперь. Пилоты работали в кислородных масках, во время всего полёта нельзя было выходить в радиоэфир.
Трудно сказать, везение это или Божья помощь, но вот так получилось. В небе над городом Штеттином немецкие наблюдательные посты обнаружили самолёты, однако приняли их за свои, заблудившиеся, возвращающиеся домой, и не стали открывать огня.
Наконец внизу показались залитые огнями кварталы Берлина, его летчики хорошо видели. Пять самолётов, приготовившись к атаке, пошли на снижение. Из открытых люков полетели бомбы на военные объекты столицы 3-го рейха.
Это произошло ночью 8 августа в 1 час 30 минут.
Фашисты были ошеломлены. Они не сразу сообразили, что произошло.
Они не сразу поняли, что их бомбят русские. Гитлер не раз хвастливо заявлял, что русские не способны воевать в небе, что небо — преимущество Люфтваффе.
Только через 40 секунд, когда первые бомбы уже взорвались, немцы включили светомаскировку.
8 августа в 4 часа утра пять экипажей вернулись без потерь на аэродром Кагул.
По возвращении авиагруппы Народный комиссар обороны И.В.Сталин лично поздравил лётчиков с выполнением боевого задания и подписал приказ об их поощрении. В частности, каждому, участвовавшему в налёте на Берлин, было выдано по 2 тысячи рублей, Сталин ходатайствовал перед Верховным Советом СССР о награждении отличившихся.
Этот налёт на столицу фашистов был первым с начала Второй мировой войны.
«Утром о полете нашей авиации на Берлин узнали все советские люди, узнал весь мир. 8 августа 1941 года в очередной сводке Совинформбюро сообщалось: «В ночь с 7 на 8 августа группа наших самолётов произвела разведывательный полёт в Германию и сбросила некоторое количество зажигательных и фугасных бомб над военными объектами в районе Берлина. В результате бомбёжки возникли пожары и наблюдались взрывы…».
Немецкое командование пыталось скрыть этот факт. Германское радио сообщило о том, что в ночь с 7 на 8 августа около 150 самолётов английской авиации пытались бомбить Берлин, но действиями немецких истребителей и огнём зенитной артиллерии силы противника были рассеяны, из прорвавшихся к городу 15 самолётов 9 сбиты», — писал исследователь биографии Евгения Преображенского Вениамин Меркурьев.
Пропагандистская «машина» Геббельса, как всегда, крупно врала.
Англичане опровергли немецкую радиофальшивку. «В ночь с 7 на 8 августа, — передавало Британское радио, — ни один самолёт с наших аэродромов не поднимался ввиду совершенно неблагоприятных метеорологических условий».
Англичане, как известно, полетели бомбить Берлин лишь 26 августа.
Лётчики полка Е.Преображенского и на следующую ночь с 8 на 9 августа совершили второй налёт на Берлин.
До 5 сентября 1941 года было сделано в общей сложности 86 вылетов на столицу фашистов.
III
Евгений родился 9 (22) июня 1909 года в селе Волокославино Кирилловского уезда Новгородской губернии (ныне Вологодская область) в семье сельских учителей.
Отец, Николай Александрович, преподавал химию, а мать, Анна Дмитриевна (урождённая Деловая), вела уроки русского языка.
В ту пору Волокославино являло собой большое русское село, где жили купцы, ремесленники, крестьяне. Действовала школа кружевоплетения, школа гармонного ремесла, а также училище по подготовке мастеров-гармонщиков. Гармони из Волокославина пользовались спросом по всей России.
Вполне естественно, что Евгений Преображенский ещё в детстве научился играть на гармошке. Уже будучи командиром авиационного полка, Евгений Николаевич в минуты отдыха часто брал в руки баян и веселил товарищей.
В селе действовало производство ложек. На видном месте стояла большая Церковь Благовещения Пречистой Богородицы, имелись больница, почта, телеграф, аптека, паровая мельница, пристань, школа, народный дом, Волокославинское образцовое реальное училище, библиотека, много магазинов, лавок и двухэтажный трактир «Ливадия».
Словом, в селе царил полноценный русский уклад, русский дух жизни, который Евгений и впитал как основу характера.
Конечно, ныне ничего этого в селе нет. Обычная запущенная деревня — сказалась столетняя борьба иноверцев с русским народом, их желание истребить русский дух.
… Продолжая дело родителей, Евгений Преображенский поступил в Череповецкое педагогическое училище, окончил три курса, но не стал учителем, поскольку был призван по комсомольской путёвке на службу во флот. В 1929 году он окончил Ленинградскую военно-техническую школу ВВС, а в 1930 году — Высшую школу красных морских лётчиков в Севастополе, тем самым полностью связав судьбу с военной авиацией.
Вехи боевого пути Евгения Николаевича Преображенского широко известны.
13 августа 1941 года ему было присвоено звание Героя Советского Союза.
Пройдя всю войну с фашистами до Победы, а также войну с Японией в августе-сентябре 1945 года, Евгений Николаевич закончил воинский путь в 1962 году в должности командующего авиацией Военно-морского флота СССР, в звании генерал-полковница авиации.
Из жизни он ушёл 29 октября 1963 года, в возрасте 54 лет.
Именем Евгения Преображенского названы улицы в Вологде, Кириллове, Череповце, в Пестово Новгородской области, во Всеволожске Ленинградской области, в посёлке Сафоново Мурманской области.
Не так давно в подразделении дальней морской авиации на борту боевого самолёта «ТУ-142 мк» появилась надпись:
«Евгений ПРЕОБРАЖЕНСКИЙ».
И это более чем справедливо!
В 1972 году в Архангельске в Северо-Западном книжном издательстве вышла книга «Небо зовёт» — биографический очерк о Герое Советского Союза Е.Н. Преображенском вологодского журналиста Вениамина Меркурьева.
Готовясь к 110-летию со дня рождения выдающегося лётчика, друзья и родственники Евгения Николаевича предприняли переиздание книги В.Меркурьева с современными дополнениями. Инициаторами выступили внук героя Владимир Преображенский и московский предприниматель, член «Клуба деловых людей» Вологодского землячества в Москве Сергей Никешин.
Низкий поклон им за заботу, переиздание получилось интересным.
Впервые я узнал «близко» Евгения Николаевича Преображенского, когда работал над темой о Великой Отечественной войне в Пестовском районе Новгородской области — там стояли базы отдельных подразделений авиационного полка под его командованием и находился штаб.
Вникая в подробности жизни и боевого пути летчика-аса, я всё время ловил себя на мысли, почему мы мало и плохо знаем о тех, кто нам добыл Победу?
Сегодня посещает другой горький вопрос. Как же мы все вместе, имея таких Героев, как Евгений Преображенский, отдали страну в руки кучки нуворишей, пекущихся лишь и личной корысти и нагло грабящих население?
Ответов пока нет…
ВОЛОГДА,
7 мая 2019 г.