Вологодский литератор

…В эту ночь Ивану Адамовичу приснился особенный, ни на что не похожий сон. Он уже привык за последнее время к своим абсурдным видениям и перестал беспокоиться по этому поводу, но этот не поддавался никакому объяснению. К тому же те видения хотя и утомляли Ивана Адамовича, выматывали, но не пугали. А этот… Откуда такое могло взяться? – недоумевал Иван Адамович.

Ему приснилось, что Страшный Ангел Божий спустился с неба и ходит по их городу. Если найдется в нем хотя бы один праведник, кто не отдался еще целиком страсти блуда и стяжания, кто имеет еще душу живую и помнит о том, кто он есть, то город останется стоять, а если нет, то Бог уничтожит его.

И пришел Ангел в их дом, и начал заходить в квартиры и спрашивать у людей, как они живут. Шел он с верхнего этажа до нижнего. И вот уже вошел он в квартиру соседа-алкоголика.

— Расскажи, как на духу, что есть твоя жизнь! – приказал Ангел.

— Ну, не знаю, — пожал плечами сосед и почему-то ничуть не испугался Страшного Ангела Божия. — Мне и сказать-то нечего. Вот живу кое-как. Отсидел в тюрьме. Теперь мыкаюсь тут, постоянной работы не имею, пью водку, нарушаю общественный порядок. Жена умерла от пьянства. Дочь вот подрастает. Что ее, бедную, ждет?..

— Ее ждет то же самое, смирись. Что ты еще можешь сказать?

— Ну… Могу рассказать о своей матери.

— Слушаю тебя.

— Я у нее был единственным ребенком. Причем очень поздним. Родила она меня в сорок три. Отец неизвестен. Ее изнасиловали на улице пьяной толпой. Я плохо знаю, как все произошло. Так, от соседей, от знакомых. Обрывками. Сама она никогда не рассказывала. Она вообще мало говорила. Да и говорить-то плохо умела. Инвалидность у нее по этому делу была. По слабоумию.

— Ближе к делу, пожалуйста.

— Да. Так вот. Однажды шла она домой вечером, а навстречу толпа пьяных. Ну, окружили ее, как коты кошку, затащили в кусты и всей компанией поочередно…

— Так, понятно. И в результате, значит, ты родился?

— Ну да.

— Что-то еще добавишь?

— Ну, в общем, у меня все. Она в психушке почти всю жизнь прожила, я – в детдоме. Так как-то…

— Ясно. Иди, ты свободен.

Страшный Ангел Божий вышел из квартиры соседа и в подъезде наткнулся на спящего бомжа.

— Встань, человек! – приказал он, — Готов ли ты ответить за дела свои?

Бомж проснулся и сказал:

— Готов, Светлый Добрый Ангел. Я рад, что пришло мое время.

— Нет, твое время еще не пришло. Это предварительный соцопрос.

— Жаль. И мне нечего тебе рассказать, Светлый Добрый Ангел. Я ничего не помню. Помню только, что была у меня квартира. И был у меня кот. Серый, с белым. Умный! Ходил плавно-плавно. И был у меня диван, мягкий-мягкий. И телевизор был, яркий-яркий. И холодильник – большой-пребольшой. И жена – красивая-прекрасивая. И вот пошел я за хлебом, возвращаюсь, стучу в свою дверь, а там…

— Незачем тебе, человек, ходить и стучаться в чужие квартиры. Помнишь ли ты хоть что-нибудь из того, что с тобой было после ухода за хлебом?

— Нет, Добрый Светлый Ангел, не помню. В мозгу моем ничего больше не осталось.

— Как же ты живешь без памяти?

— Да нормально. Брожу, побираюсь. Утром встал – пошел на пробой. В «клондайках» все можно найти: и колбасу, и сыр, и рыбу, и фрукты, и консервы… Из магазинов просрочку выкидывают. Потом иду металл собирать. Или подработать где… Вон в той общаге у меня вахтерша знакомая. Она меня пускает на ночь в подсобку. Тепло, уютно. Только плохо, что она раз в три дня на смене, а другие не пускают. Но я – в подвал. Там не так тепло, но все-таки… А сегодня удалось в подъезд этот пробраться. Человек вон из той квартиры не закрыл за собой, я и прошел.

— Ясно. Иди, ты свободен, — сказал Ангел и пошел в квартиру Ивана Адамовича.

Первым его встретил сын.

— Что ты можешь сказать о себе, юноша?

— Я? Ничо, — ответил тот раздраженно. Ивану Адамовичу стало стыдно за сына.

— Ясно. Иди, ты свободен.

Потом пред лице Ангела вышла жена.

— Я всегда хотела как лучше, — начала она. — Чтобы дома порядок, чтобы еда на столе, чтобы семья была настоящая.

Она заплакала. Громко, неумело.

— Успокойся, женщина. Продолжай.

— Это все из-за кота! Не появился бы у нас кот соседский, все шло бы своим чередом… И эта квартира – зачем она нужна? Вон бродяга живет совсем без квартиры и ничего. А нам еще нужна вторая. Зачем?..  А вообще, хорошо, что кот сбежал. Пусть гуляет. Может, так ему больше нравится. Как вон бомжу. Может, так и надо жить. А мы, глупцы, думаем, что в квартирах лучше.

Иван Адамович удивился, что жена знает о пропавшем коте. Интересно, откуда?

— Иди, женщина, ты свободна, — сказал Ангел и подошел к Ивану Адамовичу.

— Я человек маленький, — заявил сразу же Иван Адамович, — Вы не думайте, господин Ангел, никогда я не был ни вором, ни подлецом. Я все честным трудом нажил. Квартира эта мне по наследству от отца, Адама Палыча, осталась. Хорошая квартира. Небольшая, но уютная. И район ничего. Магазины, школа, больница – все рядом. Вот только… Сын-то подрастает. Ну, вы видали, каков он стал. Что поделаешь – пубертатный период. У сына, конечно, своя комната, но… В общем, места в квартире стало не хватать. К тому же теща, как зима – в гости. Продать бы, подумали мы с женой, эту двушку, добавить немного, да взять такую квартиру, чтобы… А тут такой вариант с соседкой подворачивается. Что же я плохого сделал, господин Ангел?

— Все ясно, — сказал Ангел, — Забирается у тебя душа твоя.

— Как забирается? За что? – прошептал ошарашенный Иван Адамович.

— Не за что!

Страшный Ангел Божий протянул к Ивану Адамовичу руку и выдернул из него душу. Потом он свернул ее аккуратно, как тряпочку, положил в карман и вышел из квартиры. Иван Адамович бросился за ним.

— Верни, верни мою душу, Страшный Ангел! – причитал он. Но тот не отвечал.

Ангел пошел вниз по лестнице. Иван Адамович стоял, не в силах сдвинуться с места, и слушал шелест удаляющихся шагов в тишине подъезда.