Вологодский литератор

Василий Иванович Белов побывал у нас в Тотьме в год выхода своей книги «Знойное лето» (1963 г.) вынужденно. Ехал он на пароходе  в командировку в Великий Устюг. Оказался случайно в компании  молодых стиляг, певших какую-то красивую чепуху. Возмутился и тут же запел нашу русскую песню. Его не поняли. Начали высмеивать. Василий Иванович, естественно, не сдержался. Сначала был спор, а потом и рукоприкладство. И Белов был вынужден сойти в Тотьме на берег, чтоб прийти в себя. Собирался  пойти в гостиницу, но среди встречающих встретил молодого прозаика Сережу Багрова, которого знал по нескольким литературным семинарам. Багров и увел Белова к себе в дом, на улицу Красная,2, где Василий Иванович  не только спокойно переночевал, но и затеял с Сергеем разговор о современной литературе. Вспомнили оба Николая Рубцова, который был в это время в Москве. На сон грядущий почитал Белов  и рукописную тетрадку с рассказами Багрова. Покритиковал. В то же время нашел в рассказах и нечто зрелое. Впоследствии из большинства этих рассказов состоялась у Сергея книжка «Колесом дорога».

Прошли годы. Василий Иванович был в славе большого русского писателя. Иногда на вологодских улицах его можно было увидеть в компании с Николаем Рубцовым и Сергеем Багровым. Он знал, что Багров дружил с  Рубцовым  с юношеских лет. Вот почему в поздние свои лета, а именно весной  2005 года он позвонил Багрову и сказал:

— Ты должен написать о Рубцове книгу! Лучше тебя никто  Николая  не знает. Ты востребован. Книгу эту будет читать не только Вологда, но и вся Россия. Со страниц повествования  к нам обязан придти настоящий Рубцов, такой, каким он был в жизни.

Багров не то чтобы отказался, но сказал Белову:

— Ты знал его не хуже меня. Вот ты и напиши.

— Нет, — отказался Белов, — я не успею. Да и занят, тем,  что пишу сейчас о композиторе Валерии Гаврилине. Пиши, и не спорь со мной. Позвони  Мише Сурову. Возьми у него на эту книгу денег, он даст. Проси больше.

Багров  созвонился  с Суровым буквально в этот же день. Тот  пообещал позвонить, встретиться с ним на нейтральной территории, где-нибудь в ресторане. И все, что надо, обговорить.

Багров стал писать о Николае Рубцове  главку за главкой. Всё лето ушло у него на это. Суров ни разу не позвонил. Занят был: сам решил  написать о Рубцове. Багров этого не знал. Но все равно он писал и писал свои воспоминания о дорогом ему человеке. Нашелся и спонсор. Некто Геннадий Степанович Шепель, успешный предприниматель, родственник Багрова. Узнав о том, что Сергей что-то может сказать о поэте, тот буквально заставил его дописать незаконченную книгу.

И вот  книга состоялась. Конец 2005 года. Багров едет на квартиру к Белову. Вручает ему сигнальный экземпляр «Россия. Родина. Рубцов». Как бы взамен Белов подарил Багрову свою последнюю книгу «Невозвратные годы». Улыбнулся и открыто признался:

— Всё-таки выручил он тебя!

Багров не совсем понял Белова:

— Кто?

— Миша Суров!

Багров  омрачил Василия Ивановича, сказав ему:

— К моей книге Суров никакого отношения не имеет.

Белов удивлен:

— Кто тогда дал тебе на нее деньги? Все-таки тысяча экземпляров. Сумма не маленькая…

— Этого я не скажу, — ответил Багров, — просто один надежный человек, кто на ветер слов не бросает.

— Ну да ладно. Можешь не говорить. Я узнаю, и сам.

— Василий Иванович, ты и так молодец, что подтолкнул меня к написанию книги о Николае Рубцове.  Если бы не твой звонок и не твое предложение «Россия. Родина. Рубцов» точно б, не состоялась. Ты умеешь делать правильные толчки. Спасибо тебе за это…

Были Багров и Белов   до этого вечера просто знакомыми. Расставались же они не то чтоб друзьями,  скорее теми, о ком говорят вдогонку: «А чего? Что-то есть в них такое.   Из наших…»

Михаил Дмитриевич Рябков, старший брат по матери Сергея Багрова,

г. Тотьма