05.06.2018 
0 
143 
Многие старинные русские слова, так необходимые для души и её духовной жизни, исчезли из современной речи и даже из современных словарей. Некоторые из них формально сохранились, но утратили свою смысловую многогранность и глубину. Именно такая участь постигла слово исповедание, которое, по данным «Словаря русского языка XI – XVII вв.», в Древней Руси было живым и переливалось всеми своими смысловыми гранями [3, с. 274-275]. Святитель Игнатий Брянчанинов глубоко раскрыл духовный смысл выражения исповедание веры. В проповеди «Таинственное объяснение 99 псалма» он пишет: «Смирение – врата Божии … в храм сердечный, в котором водворен Бог. … Они отворяются исключительно перстом Божиим. Пред отверзением их даруется исповедание, исповедание сердечное, исповедание от всей души. Исповедание есть действие смирения. Исповедание есть выражение человеком сознания его пред Богом. Сознание это является … от прикосновения благодати к очам души» [1, с. 549-550].
Исповедание веры как особое внутреннее состояние человека – «прикосновения благодати к очам души» – требует особых слов. Выдающийся богослов и филолог Павел Флоренский образно описал эти особенные слова так: «Но существуют ещё и другие слова, — слова в подлинном и высшем смысле, <…> рождающиеся от души и при своём рождении отрывающие с собою частицу души, — слова, выносящие наружу и являющие сокровенное её. <…> Творческое слово является точным откровением этого сокровища» [2, с. 690-691].
Подобное исповедание веры мы находим в творчестве Александра Пошехонова. В одном из стихотворений он пишет: Даст Господь мне живые слова …». Поэт отверг лживые, неестественные слова и возлюбил Слово:
Мы живем в неестественном мире,
Где и запаха нет естества,
Где мечтает толпа о кумире,
Возлюбив вместо Слова слова.
Сколько слов… К ним бы толику смысла,
Чтоб прочистить слепые мозги.
Но слова превращаются в числа,
А за числами теми – ни зги. …[1]
Вера в Бога, по словам христианских святителей, делает человека счастливым даже в печальной земной юдоли. Поэт и богослов архиепископ Иоанн Шаховской написал такие вдохновенные и мужественные строки:
Кто истинно в Бога верит, Сердце того в Раю. Он жизнью Христовой мерит Бедную жизнь свою.
Такое же вдохновение звучит и в стихотворениях поэта Александра Пошехонова:
В январском небе музыка слышна,
Как будто в вышине оркестр незримый,
Тревожа душу и лишая сна,
Озвучивает мир неповторимый.
Загадочные звуки неспроста
Заполнили полночное пространство,
От них исходит Божья чистота
И ангельского бденья постоянство.
Попрятались лукавые слова,
Лишь сердца молоточки подпевают
Мелодии Любви и Рождества,
Которая всю землю овевает.
Молчат тревоги будущего дня,
Не оскверняет долы гарь моторов.
Живые звёзды смотрят на меня,
И мне тепло от их далёких взоров!..
Вера преображает взор человека, позволяет ему увидеть святость, растворённую в мире природы. А это вселяет в душу радость духовную:
С утра морозец знатно пробирает,
Мол, погуляй да к дому поспеши.
В печурке уголёчки догорают,
Подмигивают бодро, от души.
А за окном пичуги славят Бога,
Молитвами певучими звеня.
И солнцем озаренная дорога
Поближе к небесам зовет меня.
Обыденными занятый делами,
Я равнодушен к праздности земной.
И ангелы беззвучными крылами
Святят морозный воздух надо мной!..
Поэт не отрывается от земной реальности, всё видит, понимает и страдает. Однако для него важнее иная реальность – духовная, вера в которую даёт душе поэта силы выстоять и не погибнуть. Он призывает: А уверуем мы в Благодать И в Божественный Свет над грехами. Это ключевые слова в следующем стихотворении Пошехонова:
Дорогая подружка моя,
Вот и я повзрослел не на шутку.
От весёлых картин бытия
Временами становится жутко.
Вздыблен век и пришпорены дни,
И всё чаще в любимцах былое.
Пред глазами, куда ни взгляни,
Суета да невежество злое.
Одиноко и мне, и тебе,
Зябнем оба под клетчатым пледом.
Что за стужа прошлась по судьбе,
Что за невидаль топает следом?
Мы не будем про это гадать –
Жизнь юдольная ест с потрохами.
А уверуем мы в Благодать
И в Божественный Свет над грехами.
Хорошо, что на стыке дорог
Белокаменный Храм, как спасенье.
Хорошо, что на нас смотрит Бог,
Хорошо, что грядёт Воскресение!..
Александр Пошехонов часто обращается в стихах к своему деревенскому дому, к деревенской тишине, где его поэтической душе особенно отрадно осознавать близость Творца:
… Как отрадно скучать в тишине деревенского дома,
Уповая всецело на тайную волю Творца.
Как отрадно глядеть в побелённое снегом оконце
На пугливых синиц, на пустынные наши леса.
Промелькнёт в вышине и за тучами спрячется солнце –
Вот, пожалуй, и все на сегодняшний день чудеса.
Замечательна по своей святой простоте и доброте светлая песня Александра Пошехонова «Деревенька моя»:
Со святой простотой
Ветер в окна врывается.
От простого труда
Не уйти никуда.
И заря со святой простотой
Улыбается,
И звенят со святой простотой
Провода.
Деревенька моя –
Светлых дней половодье,
Мой надёжный причал
И отрада очей.
Даст Господь мне живые слова,
А мелодию
Мне подскажет живой,
Говорливый ручей.
…..
Только вера в Бога помогает сохранить трезвость ума и сердца и не поддаться лживому обману, коварной клевете на русский народ:
Для нас такая новость не нова:
Воскрес Иван, не помнящий родства.
Глядит на Русь, как истовый жираф:
Везде он выше всех, во всём он прав.
Пролез в газеты, на телеэкран:
Страна – агрессор, президент – тиран!
Да здравствует свобода «меньшинства»!..
Такие вот «высокие» слова.
Нет для него роднее этих тем…
А мы живем наветам вопреки,
Содружеством да верою крепки,
Сплочённостью души и естества,
Не слушая не помнящих родства.
И будем жить, и будем воз тянуть,
Чтоб под чужие песни не заснуть
Обманчивым, коварным «вечным сном»
Беспамятной ордой в краю родном.
* * *
Читаю стихи Александра Пошехонова и радуюсь благодатному молитвенному состоянию, которое автор передает и мне в, казалось бы, простых и безыскусных строках:
Мила печная канитель –
Под вечер в доме выстывает.
Душа, как птица-свиристель,
Свои молитвы напевает. …
* * *
В деревушке, в родимом краю
Я осенние песни пою,
Я с веками веду разговор.
Сладок мой добровольный затвор.
Свет лампадки пред Ликом Христа.
Сердце – настежь, и совесть чиста.
Как отрадно, как радостно мне
Помолиться в ночной тишине.
За любимую матушку Русь
Перво-наперво я помолюсь,
А потом – за народ, за семью
Я продолжу молитву свою.
И за мир помолюсь, и за лад,
Чтоб на брата не щерился брат.
А потом – за себя, молодца:
«Дай мне, Боже, любви до конца!..»
Размышляя над этим стихотворением, осмысливая его, я вспоминаю поучения о молитве святителя Тихона Задонского, жившего в XVIII веке. Читаю их и сравниваю со стихотворением Александра Пошехонова. Удивительно, что русский поэт, живущий в XXI веке, в своих чувствах и мыслях твёрдо идёт в русле святоотеческой традиции.
Святитель Тихон учил: молитва всегда и везде возможна, «понеже Бог на всяком месте есть, — «Бог наш на небеси и на земли», глаголет Псаломник (Пс. 113, 11), — убо на всяком месте и молитву слушает [4, c. 543-544]. Так и поэт тихо творит свою молитву, затапливая печь в деревенском доме: Мила печная канитель – Под вечер в доме выстывает. Душа, как птица-свиристель, Свои молитвы напевает. Печное тепло согревает тело, а молитва – душу.
Уверенность поэта о том, что Бог повсюду, поэтически выражена и в другом его стихотворении:
Утром встанешь – тишина,
Только лай собаки дальний.
И хмелит сильней вина
Перелесков вид печальный.
Улыбнёшься снегирю,
Как обыденному чуду,
Поприветствуешь зарю,
Твёрдо зная – Бог повсюду. …
Бог повсюду, поэтому душа верующего человек постоянно и везде пребывает в молитве: Душа, как птица-свиристель, Свои молитвы напевает. Похожее сравнение есть и у св. Тихона: Христианин без молитвы, что птица без крыльев [4, с. 540].
Святитель Тихон наставлял: «Молиться должно не токмо языком, но и сердцем, то есть от сердца должна происходити молитва» [4, с. 547]. Именно так от чистого сердца молится лирический герой в стихотворении А. Пошехонова: Свет лампадки пред Ликом Христа. Сердце – настежь, и совесть чиста. Как отрадно, как радостно мне Помолиться в ночной тишине. Поэт говорит о чистой совести во время молитвы, так как знает, что, приступая к беседе с Богом, надо «прежде очистить сердце от всего противного Богу» [4, c. 549].
Молитва от чистого сердца сопричастна благодати, которая даётся человеку от Бога и которую молящийся воспринимает как духовную радость [4, c. 535]. Поэт передает это сладостное состояние души: Сладок мой добровольный затвор … Как отрадно, как радостно мне Помолиться в ночной тишине. Радостью духовной проникнуты и другие стихотворения поэта, о которых мы упоминали ранее.
Св. Тихон Задонский писал, что молитва есть проявление христианской любви к ближним: христиане всегда молятся друг за друга [с. 537]. Лирический герой Пошехонова молится «за любимую матушку Русь <…>, за народ, за семью.
А завершается стихотворение молитвой о даровании любви: И за мир помолюсь, и за лад, Чтоб на брата не щерился брат. А потом – за себя, молодца: «Дай мне, Боже, любви до конца!..». В наше время это, пожалуй, самая нужная для всех нас молитва.
Только истинный христианин способен «мир созерцать незлобиво» и «верою душу питать». Искренность Александра Пошехонова в поэтическом исповедании веры даёт надежду, что она воодушевит читателя на такой же духовный подвиг:
Только б молиться
Да мир созерцать незлобиво –
Вот моя правда
И вот моё дивное диво.
Больше не хочется мне
Ни блудить, ни роптать.
Только бы верить
И верою душу питать!..
Литература
- Святитель Игнатий Брянчанинов. Таинственное объяснение 99 псалма. // Святитель Игнатий Брянчанинов. Творения. Книга вторая. Аскетические опыты. Слово о человеке. – М.: «Лепта», 2001. – С. 544-552.
- Священник Павел Флоренский. Сочинения в четырех томах. Том 1. – М.: «Мысль», 1994.
- Словаря русского языка XI – XVII вв. Вып. 6. – М.: «Наука», 1979.
- Схиархимандрит Иоанн (Маслов). Симфония по творениям святителя Тихона Задонского. – М., 1996.
[1] Здесь и далее цитируются стихотворения Александра Пошехонова, размещённые на сайте «Вологодский литератор» в разделе «Поэзия».