Вологодский литератор

Книга Геннадия Сазонова, посвящённая классику современной литературы Василию Ивановичу Белову (1932-2012), поэту и прозаику, публицисту, драматургу, общественному деятелю, обращена к судьбе неординарной личности и к яркому, иногда противоречивому характеру выдающегося человека, внутреннему миру известного художника слова.

                            ПЯТЬ  ТЕТРАДЕЙ

Немало добрых слов сказано о творчестве Василия Белова, вот, например, прекрасные слова человека высокого духа, прозаика Владимира Крупина: «Ощущение, что Господь Бог водил его рукой, несомненно… Его свет даёт силы жить дальше. Он сгорел на костре любви к России, любил её до боли сердечной…»

Автор  помогает нам узнать в Белове «своего писателя», близкого и интересного нам, из книг которого льётся благодатный свет, и обращается к пяти малоизвестным или неизвестным страницам жизни и творчества, которые соединил в  пяти «Тетрадях…»  в хронологическом порядке: Грязовецкая, Вологодская, Харовская, Петербургская, Зарубежная.

Кстати, отрывки из  «Тетрадей» впервые были опубликованы на страницах  журнала «Берега»  — очерк «Храм у чистого озера» и беседа с Ольгой Беловой «Нас поэзия связала…».

С первой поэтической книги «Деревенька моя лесная» Белов предстаёт читателю как «печальник земли русской» и как необыкновенно деятельный человек, хорошо известный не только в Вологодской области, но и в России. А журнал « Лад вологодский», который  получил своё имя от книги Белова «Лад», продолжает публикацию произведений Белова и статей о нём. Среди авторов журнала и Геннадий Сазонов, который тщательно нащупывает путь во Вселенную Белова, а мы, идя по его дорогам, чувствуем своё узнавание и любовь, доверяя автору, ведь он дружил с Василием Беловым почти четверть века, не раз писал о Белове, беседовал с ним, брал интервью, писал рецензии на книги. Геннадий Сазонов протестует против того, чтобы Белова называли «деревенщиком». Я разделяю это мнение. Термин литературоведов не может вместить море мыслей в творчестве Белова. Его книги как течение могучей реки. Уникальны «Привычное дело», трилогия «Час шестый».

                 ДОРОГА  НА ВАЛААМ

Очерк В. Белова «Дорога на Валаам» – это  царство верности правде  жизни, правде творчества, духовной правде. Белов пишет о себе, о привычках, характере, слабостях и пристрастиях. И читателя эта открытость приводит к размышлениям  о собственном существовании  —  христианин ли я? Белов мучительно думает о России под водительством Ельцина как о Доме разделённом. Он понимает,  как страшен раскол в семье, раскол в Отечестве ещё страшнее. Белов покупает на вокзале газеты, чтобы узнать, что делается в Москве: «А там всё то же. Деньги, рынок, челноки. Челночная жизнь. Бандитская. Жулика и бандита демократы назвали рэкитёром, гулящую девку — жрицей любви. Причем здесь любовь, когда речь идёт о пороке.

Друзья, сыновья вчерашних крестьян! Вы гоните газ австрийцам и немцам, а Ваши родные бабки клянчат в колхозе трактор, чтобы привезти дров. Последние рубли отдают, чтобы не замерзнуть в старой избе в крещенский холод. Да ведь и замерзают старушки, одна за другой. Проголосуют и умрут. Безропотно, как некрасовская Арина».

«Христиане ли мы?» – снова спрашивает Белов.  Вот картина смерти старушки Марьи, которая скончалась в хлеву под коровой, поминутно трубившей о смерти хозяйки. Христиане ли мы, если терпим бездушие и бесчеловечность, если смирились с теми, кто нагло и беззастенчиво грабит Россию, обрекая народ на деградацию?

Так называемая элита, образовавшаяся криминальным путем и сросшаяся с властью, совершенно чужда русскому духу, поправ  традиции Святой Руси. Безнравственность и стяжательство, воровство в основе невиданной роскоши.

Писатель вспоминает о своей работе в Грязевецком районе, где нашёл икону в одной из деревень, как она помогала восстановить Никольский храм в Сохте,  рядом с родной  Тимонихой.

Белов поделился, как на исповеди: он победил пагубную привычку к курению, рассказал, как к нему, «как только появляется желание труда и действия, подскакивают бесы раздражения, нетерпения, торопливости».

«Но куда же движется наше бедное человечество? То самое, которое стремится к научно-техническому прогрессу? То, которое с такой напористой мощью строит заводы и всякие железные и бетонные штуки, вроде чернобыльского саркофага, не замечая мерзости городских свалок?» — вопрошал писатель.

Эти вопросы через двадцать один год после написания очерка не утратили актуальности.

Валаам! Судьба России…

Пятьдесят островов, заливы, протоки, бухточки, леса и молы. Множество скитов, церквей, монашеских келий среди скал. Говорят, что здесь ступала нога апостола Андрея. И до сих пор не стихает борьба духа с лукавством мира, тяжба пламенной веры с афеизмом, как называл Пушкин холодную рассудочную мысль.

В разные годы на Валаам устремлялись писатели, художники, деятели науки и культуры: Дмитрий Менделеев, Фёдор Тютчев, Пётр Чайковский, философ Владимир Соловьёв, художники Федор Васильев и Иван Шишкин, бывали в монастыре прозаики Николай Лесков,  Иван Шмелев, Борис Зайцев.

И как его великих предшественников, мучит писателя вопрос о том, как совместить христианское смирение с необходимостью активного, иногда вооружённого противостояния бесовщине. И вот два столпа русского православия: Святитель Игнатий и митрополит Иоанн, —  соединились в душе писателя во время его валаамского путешествия.

        Возрождение храма в Сохте

Василий Белов восстановил Никольский храм в Сохте рядом с кладбищем,  на красивом берегу Сохтского озера.  Церковь Святого Николая Чудотворца вернулась к изначальному назначению. Сооружена она была  сначала в дереве в 1691 году, оделась в камень в 1842 году. Главные её святыни: икона Божьей Матери Казанская и икона  Успения Пресвятой Богородицы.

Василий Белов возродил храм, чтобы возродилось что-то в его собственной душе и в душах прихожан, и в Отечестве. Довелось и мне с современными русскими писателями помолиться в этом храме в 2017 году. Чувство духовного единения, восторг и радость от того, что люди ищут веры и тянутся к ней.

В 1920- е годы  в церкви разрушили колокольню, а в летней части здания устроили школу.  Василий Белов  первые классы в этой школе учился, пел «Интернационал». Колхозы создавались параллельно с разрушением храмов. Но теперь выяснилось, что иконы не погибли. Белов в храм принес икону, сохранившуюся в его доме, прихожане принесли.

Василий Белов вспоминал, что в классе было 46 человек, и почти все погибли не только в войну, но погибли от вина.

Коровники строили, а дома  — нет. Укрупняли колхозы, разрушали сложившуюся структуру, и колхозы гибли, люди уезжали в города. Из 26 домов в Тимонихе осталось пять, где живут пенсионеры. И так во всех окружающих деревнях, также по всей России.

На глазах у автора, а значит, и нас, читателей Василий Белов то играет на гармони, то получает письмо от Юрия Бондарева, то сидит с гостями на деревянных скамьях,  сделанных им самим  в своём доме.

Об игре на гармони  мы читаем: «Играл бесподобно, зазывно, ноги сами просились в пляс. Потом он менял настроение и заводил какую-нибудь лирическую мелодию».

И мы как будто слышим в ольховом краю,  как звучат в писательском исполнении русские песни, а потом задорные, остроумные частушки, прибаутки плотника Самсонова.

Берега Сохтского озера родили  любимых Беловым героев его произведений, они питались от этой земли, «грешной и любимой ими».

«Плотницкие рассказы»

Геннадий Сазонов видит в рассказах Белова Дом — с большой буквы,  Дом как семейная Вселенная. Это всегда краски, звуки, запахи детства, счастливой поры земного пути.

Дом — это творчество хозяина, проявляющееся в наличниках на окнах, в форме крыши, в украшениях крыльца.

Дом — хранитель устоев и традиций. Ими дорожат и хранят ещё многие люди.

Неслучайно Николай Клюев написал: «Изба — святилище Земли»,  а через неё мысленному взору предстает «крестьянская Вселенная».

Дом в творчестве Василия Белова занимает особое место, влияет на его героев, на их настроение. Мы чувствуем в его «Плотницких рассказах», как испытывают облегчение стропила крыши при освобождении от глыбы снега. И так же освобождается человеческая душа, когда сползают с неё глыбы прошлого.

Вместе с автором книги мы отправляемся в Тимониху и по дороге, любуясь осенним нарядом лесов,  вспоминаем Харовских авторов: Людмилу Славолюбову, Юрия Леднева, деревню Сиблу, где был домик у Виктора Астафьева, деревню Денисовская, где родилась и жила известная поэтесса  Нина Груздева.

Вспоминается рассказ Евгения Носова «Слово о моем друге», посвящённом Василию Белову: «Подлинное искусство, как река, сначала родившаяся где-то из-под укромного бережка, течёт полноводно и открыто для всех, всяк имеет доступ испить из неё, и тщетны попытки иных хулителей замутить и осквернить глубину потока».

        ХАРОВСКАЯ  ТЕТРАДЬ

Отдельная глава в книге — открытие памятника Василию Белову в Харовске. И мне довелось побывать на открытии,  когда приехала на IV Всероссийские  литературные  чтения в честь 85-летия Василия Белова. Было много мероприятий: торжественный вечер в театре, чтение произведений Белова в его музее. «Белов. Вологда. Россия»- под таким девизом шло единение современной русской литературы. Приехали старейшины современной литературы: Виктор Лихоносов, Владимир Крупин.

Прибыл в Вологду Николай Федорович Иванов, тогда исполнявший обязанности Председателя Союза писателей России, поэт Геннадий Иванов и много других ярких литераторов из разных городов России.

И, конечно, среди многообразия участников не только из России, но и стран ближнего и дальнего зарубежья, шло обсуждение предстоящей поездки на автобусе в Тимониху, чтобы поклониться могиле величайшего писателя.

«Есть чувство правды в сердце человека, — говорит Николай Бурляев. — Белов жил с этим чувством».

И с таким же чувством мы садились в автобус из Вологды с предощущением торжества правды и добра. Мы приехали в Харовск, его библиотека получила имя Василия Белова. Рядом с библиотекой и было выбрано место для памятника Белову, его выполнил известный  скульптор Александр Шебунин из Череповца. Он  мечтал о создании памятника Белову, и вот это свершилось, 25 октября 2017 года. Право снять покрывало со скульптуры было предоставлено вдове Василия Ивановича Ольге Сергеевне и дочери Анне Васильевне.

Все увидели бюст из бронзы, посмотрели в глаза писателя, устремлённые в дали России, в размышления о судьбах русского человека, его духовном пути.

         НА  МОГИЛЕ  ПИСАТЕЛЯ

Ещё долго, пока ехали в Сохту к могиле Белова, в душе царило ощущение свершившейся справедливости — памятника многогранному писателю России.

Никогда еще  не было так волнительно, как на могиле писателя, похороненного рядом с матерью. Чтобы добраться до Сохты, вышли из большого автобуса, пересели в небольшие микроавтобусы, но и они не могли подвезти близко к кладбищу, боясь забуксовать. Мы тихо шли по молодой аллее деревьев, посаженных почитателями творчества Белова. И как верно заметил автор книги: «Осеняет дорогу возрождённая Василием Ивановичем кладбищенская церковь. Не пропало его слово… »

Это литературное паломничество ярко запечатлел Геннадий Сазонов в стихах «По дороге в Тимониху»:

По дороге в Тимониху память возносится птицей.

Гаснет дух суеты, и так ясно светлеет душа…

     ПЕТЕРБУРГСКАЯ  ТЕТРАДЬ

Глава «В кругу друзей» повествует о петербургском фотомастере Анатолии Пантелееве и о «Комнате Белова». Потрясла меня искренняя, откровенная беседа, которую не доводилось раньше читать, Василия Ивановича с учёным, поэтом и художником  Рональдом Нелепиным о Солженицыне, о расстреле Белого Дома, об истории русского казачества, о том, как Татьяна Доронина сняла пьесу Василия Белова  из репертуара.

Всего В. Белов создал пять пьес, во многом под влиянием Василия Шукшина: «Над светлой водой», «Сцены из районной жизни», «Бессмертный Кощей», «Александр Невский», «Семейные праздники». Каждая постановка  имеет свою историю: в Вологде, в Череповце, в Москве и Петербурге. Тесное сотрудничество с Академическим театром драмы имени А.С. Пушкина возникло после встречи с главным режиссёром И.О. Горбачёвым. В результате спектакли получили признание у зрителей: «Над светлой водой» и «Александр Невский».

       ПОЧВЕННЫЕ ТРАДИЦИИ

В заключительной главе книги «От Франции до Японии» мы узнаём о встрече Василия Белова с переводчиком «Привычного дела»  — с Жаном Каталя во Франции, о выступлении в Сорбонне в полном зале, о посещении музея современного искусства, выйдя из которого Белов произнёс, что искусство заканчивается там, где кончается традиция. Это был 1976 год, и неприятно поразила порнография в книжных магазинах, такие же фильмы, картинки в магазине мужской одежды на ту же тему, когда вспомнились слова Нины Железняк: «Французы – очень развращённая нация».

А в Японии у Василия Белова был друг Ясуи Рёхэй, который высоко ценил книгу «Лад», говоря: «Благодаря «Ладу» я получил бесценный ключ к пониманию России». Этот японский русист посетил в 1991 году Белова в Тимонихе, вместе со своей тоже немолодой женой после 60, а позже ещё пять раз приезжал в отчий край Белова, записав такие впечатления: «…в последние годы Белов-сан постепенно пришёл к православной вере. Он сосредоточился на изучении Достоевского, Леонтьева, Ильина, … В нём обрели полную силу охранительные почвенные традиции, отвергающие евро-американский мир, прогресс…».

Не сразу удалось Белову нанести ответный визит в Японию. Выяснилось, что Горбачёву вздумалось прихватить Белова в Хельсинки для сопровождения Раисы Максимовны. Писатель попытался предложить Горбачёву прочесть книги философов: Ильина, Леонтьева, но генсек эти книги даже не открыл, он «был очень далёк от традиционного Русского мира и вожделенно обожал Запад».

И все же Белов провёл у своего японского друга 10 прекрасных дней.

Писатель собирался написать очерк о своих «ошеломляющих впечатлениях», но опубликовал лишь заметки в вологодской газете. Геннадий Сазонов сформулировал их в трёх пунктах:

1. Технический прогресс, коим обуяно человечество, рано или поздно погубит нашу планету.
2. Этот «технический прогресс» не торопится стать союзником религии.
3. Экономика любой страны всегда и прежде всего -национальна.

Особенно остро укололо, открылось Белову, что мы в России ничего не знаем о своём восточном соседе, как и там ничего не знают о России. Народы обречены на «информационный дефицит», а «свобода слова» закуплена банками.

                                      ***

Книгу  Геннадия Сазонова завершает отзыв Ольги Беловой. Нельзя с ней не согласиться, что книга  о Василии Белове написана с большой любовью, что она удивляет своей новизной, ощущением постоянного присутствия рядом с читателем самого Василия Ивановича, что она открывает страницы жизни и творчества В.Белова, которые  приобрели в книге  целостность и органическое единение.

Лидия ДОВЫДЕНКО, главный редактор литературно-художественного журнала «БЕРЕГА», поэт, прозаик, переводчик,  кандидат философских наук.

     Г. КАЛИНИНГРАД, сентябрь 2019 г.